Концепция поменялась

Владельцы столичных ресторанов, баров, кафе сокрушаются по поводу того, что народ не арендует их помещения под новогодние корпоративы. Такое происходит по всей стране. Компании отказываются от такого формата встречи Нового года – не время сейчас.

Наиболее адекватные обстоятельствам коллективы намерены встретить праздник в семейном кругу, среди близких людей, где танцы на столах не предусматриваются. Понятно, что кому-то нелегко расставаться с ощущениями, свойственными эпохе прекрасного ничегонеделания или вечного ожидания отдыха от трудов праведных. Сколько ни твердят всякого рода аналитики, что мы уже не будем жить так, как жили три последние десятилетия, не все еще обрели эту уверенность. Война кончится, мир настанет. Но это будет уже другой мир.

Вряд ли сегодня найдется мудрец, который в деталях нам расскажет, как мы тогда будем жить. Хочется верить, что счастливо. Но ведь каждый из нас и счастье понимает по-своему – от яхты в Средиземном море до тихой жизни в домике в деревне. Каждому есть к чему стремиться.

Важно другое: концепция мира поменялась. Не будет больше дешевой энергии, скоро не станет дешевой рабочей силы, большинству стран не хватает природных ресурсов – не алмазов, нефти и газа, а простой питьевой воды. Главным становится не тот, кто потребляет, а тот, кто производит.

Мы ведь что строили после того, как перестали строить коммунизм? Общество всеобщего благоденствия? Нет. Общество всеобщего потребления. А потребление, как и благоденствие, всеобщим не бывает. Вот и получилось, что одним при дележке досталась «демократия», другим – севрюжина с… соусом.

В последние десятилетия нас учили не служить, а обслуживать, создавать не производства, а сервисы. Мы искренне хотели стать частью этого прекрасного, блистательного мира с сервисной экономикой, зеленой повесткой дня и обществом, ориентированным на потребление. А тут уж одному нравится арбуз, а другому свиной хрящик.

Но воюют наши парни сейчас не за вкусную закуску, а за человеческое достоинство. Там над людьми издевались. Там детей не только убивают, но и уродуют фашистской пропагандой. Там целые поколения лишают памяти. Там уничтожают города и поселки только для того, чтобы они нам целыми не достались… Этот список преступных деяний можно продолжать.

Но там все ясно – война, которую по понятным причинам назвали специальной военной операцией. А у нас здесь, где не стреляют, к людям приходит, наконец, понимание того, что мы должны быть вместе – те, кто там, и те, кто остался здесь. Понятно, что не все мы изменились, но те, кто перемену ощутил, с этим ощущением вряд ли расстанутся.

Каждый день на остановке я вижу рекламное объявление: каждый вечер вечеринка. Начало в 22 часа. Не буду называть адрес – может, и нет там уже никаких вечеринок – только объявление осталось. А может, скачут по ночам под ритмичную музыку бодрые мальчики и девочки. Подрастут – поумнеют. Они здесь живут и одним с нами воздухом дышат. Кто-то из их ровесников ведь уехал за бугор, переполнившись страхом или ненавистью. Пусть.

Те, кто сейчас здесь работает – производит все, что армии нужно и нам здесь нужно, помогает тем, кто воюет, ждет своих родных и любимых – все мы справимся. Не в первый раз. Лишь бы они, защитники наши, там справились. Они ведь сражаются не за наше прошлое и настоящее, а за наше будущее, которое так трудно рождается на наших глазах. С болью и с кровью.