Шеф-редактор ГТРК ОКА Жанна Анатольевна Алпатова поделилась тем, как начинался ее путь в профессии, рассказала, с какими трудностями сталкивается журналист на работе, и чем журналистика не похожа на другие специальности.
– С чего начинался ваш путь журналиста? Почему вдруг такой выбор – телевидение?
– Вообще, я кандидат филологических наук. В РГУ не было журналистики, поэтому я пошла на учителя русского языка и литературы. Я всегда очень любила именно русский язык, красивую литературную речь, поэтому, когда я отработала учителем в школе, преподавателем в вузе, я попала в одну из рязанских газет. Из-за нескольких декретов был перерыв, и когда я смогла выйти на работу, я поняла, что не хочу возвращаться в школу, я хочу быть журналистом. Так получилось, что на ГТРК Ока создавалась новая молодежная программа, мы вещали тогда на разных каналах, было больше времени для творчества, была получасовая программа, где в рамках возможного можно было все. Я пришла на эту программу, где оттачивала свои первые новостные материалы. Так я и попала в журналистику. С одной стороны это было осознанно, с другой – нечаянно, меня за ручку туда привел мой друг, я не знала, возьмут меня или нет. Тем не менее, я здесь уже двадцать лет.
– Расскажите, как проходит типичный день журналиста? И помните ли вы свой самый первый рабочий день?
– Это сложный вопрос. Рабочий день должен начинаться в девять утра и заканчиваться в шесть вечера. Но это не так. Можем выехать на съемки в четыре утра или окончить работу в двенадцать ночи, если что-то случилось. Поэтому рассказать, какой он, журналистский день, невозможно. Конечно, я помню мой первый день, меня провели по этажам, все показали. Помню, зашла на третий этаж, где сидели такие же молодые журналисты, как и я. Увидев их, я поняла, что это – мое. Мне тогда за коллегу нужно было подготовить сюжет. Я все отслушала, отсмотрела, написала и пришла к нашему шеф-редактору. Она посмотрела и сказала, мол, Жанна, это школьное сочинение. Я помню, как я тогда плакала. Этот материал у меня сохранился. Читаешь сейчас и смеешься.
– Какой репортаж, сюжет или другой материал запомнился вам больше всего и почему?
– Было лето 2010 года, в регионе бушевали пожары. Мы снимали с нашим оператором фестиваль воздухоплавания. И так получилось по воле случая, что пилоты не только оператора взяли в свою корзину, но и меня. Мы взлетаем с поля, где мост через Оку, поднимаемся ввысь, все смотрят в сторону города. Я смотрю в обратную сторону, в сторону Солотчи, и вижу красный огонек. Оператор приближает камеру и оказывается, что горит лес. Верховой пожар, самый страшный. Мы умоляем пилота прекратить соревнования и спустить нас на землю. Он, конечно, был в шоке, а я понимаю, что нам нужно быстрее ехать пожар. Мы три дня провели тогда на съемке, только машины приезжали, меняли кассеты. Это был очень страшный момент. И год был страшный.
– Какой самый абсурдный или нелепый случай происходил с вами во время съемок?
– Много было моментов, которые вспоминаешь и улыбаешься. Наверное, когда выйду на пенсию, мне можно будет писать мемуары про съемки. Например, мы снимали рейд по Оке, когда были на катере. Оператору нужно было маленькую камеру опустить в воду и снять красивую волну. Он начал наклоняться, я его схватила: страшно, не дай бог упадет! Пошла волна, катер подбросило, и мы вместе в воду упали. Хорошо, что это было летом.
Другой случай зимой был. Я пришла на работу в платьишке, не готовая к поездке в лес. А меня отправили на учет животных, считать следы. Это было не столько смешно, сколько печально. У каждого журналиста должны быть резиновые сапоги на работе и теплые вещи.
– В своей работе вы сталкиваетесь с различными трудностями. В чем они заключаются и как вы с ними справляетесь?
– Наверное, основная трудность и основное благо в нашей работе – это человек. Все мы люди, все разные, у всех свой характер. Одно дело, когда ты едешь туда, где тебя ждут. Но зачастую бывает так, что ты приезжаешь, а тебя не очень хотят видеть, особенно, если случилась какая-то трагедия. Найти общий язык с человеком, понять его ситуацию, дать понять, что ты не враг, что ты делаешь материал, который, возможно, поможет решить эту проблему – вот это самое сложное.
– Был ли в вашей жизни какой-то конкретный репортаж или интервью, изменившее вас?
– Я помню, как я ехала с одних съемок, мне позвонили и сказали, что недалеко от меня в лесу нашли пятерых щенят, кто-то выбросил. Мы проделали целое расследование: нашли щенят под деревом, позвонили волонтерам, приехали в приют. И в тот же день вернулись в него обратно, так как благодаря материалу, который вышел в два часа дня, уже к вечеру начали поступать звонки от тех, кто был готов этих щенят забрать. В вечернем эфире мы смогли показать их хозяев. И это и было то самое важное, ради чего идут в журналистику: мы помогли, и почувствовали отдачу в ответ.
– А есть что-то, что отличает журналистику от других творческих профессий?
– То, что наша профессия творческая – это всего лишь одна сторона. Еще она довольно интересная и вместе с тем безумно сложная. Но и эти составляющие не столько важны, сколько важна ответственность. Журналисты, медиа способны влиять на людей, их настроение. Если мы будем говорить, что хорошая погода никогда не наступит, постоянно твердить про сырость, дожди и серость, то какое настроение будет у рязанцев? Всем будет печально. Мы, журналисты, должны делать так, чтобы люди, даже несмотря на плохую погоду, радовались жизни, стремились сделать ее лучше, с увлечением работали или учились, создавали семьи, рожали детей. Журналистика – это то направление, которое позволяет менять мир. И наша задача помогать менять его в лучшую сторону, а не худшую.
Беседовала Гудина Дарья
Купить электронную копию газеты