Лето 1836 года стало последним в жизни Пушкина. Он провёл его на даче на Каменном острове под Петербургом. Именно здесь он создал свой последний лирический цикл – «каменноостровский».
Незадолго до этого, весной, после продолжительной болезни скончалась мать поэта. Её последние дни пришлись на заключительную неделю Великого поста, а умерла Надежда Осиповна в день Христова Воскресения, 29 марта. Во время болезни матери поэт особенно сблизился с ней и очень тяжело переживал её кончину.
Надо сказать, что в это же время не слишком хорошо идут дела в журнале «Современник». Это было детище поэта, на которое он возлагал большие надежды. Но не всё складывалось. Не всё получалось… Пушкин печалился, тревожился, но – писал. Было написано шесть стихотворений, три из них имеют глубоко религиозный характер. Один из текстов сам поэт назвал «молитвой». Это стихотворение «Отцы-пустынники и жёны непорочны…», которое имеет точную дату создания – 22 июля 1836 года, день памяти Марии Магдалины, одной из жён-мироносиц.
Стихотворение было опубликовано в первом томе журнала «Современник» за 1837 год, уже после смерти Пушкина.
Произведение делится на две части. Вторая часть – это переложение молитвы Ефрема Сирина, которая читается в православных храмах в дни Великого поста. Первая – своеобразное вступление, в котором лирический герой выражает свое отношение к молитвенному тексту и одновременно подготавливает своего читателя к его восприятию.
«Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми; дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь».
Автор этой молитвы – Ефрем Сирин, христианский богослов и поэт IV века, толкователь Священного Писания. Жил он в Сирии (отсюда и его прозвание). Сын языческого жреца, будущий поэт и богослов приобщился к христианству ещё до его утверждения и в молодости удалился в пустыню, где стал учеником пустынножителя и церковного писателя Иакова.
Позднее в городе Эдессе Ефрем Сирин основал училище, из которого вышло немало учителей сирийской церкви, проповедников, поэтов. Преследуемый идейными врагами и сирийскими властями, он бежал в Египет, где снова поселился в уединении, на горе Нитрийской. Вернувшись на родину, он скончался. Но еще при жизни его стали называть «сирийским пророком».
Образ скитающегося, преследуемого поэта-пророка проходит через всё творчество Пушкина конца 20-х – 30-х годов. Стремление Ефрема Сирина и его учителя Иакова к уединению, чтобы свободно слагать свои песнопения, близко и понятно Пушкину:
В глуши звучнее голос лирный,
Живее творческие сны…
Главная тема проповедей и поучений преподобного Ефрема Сирина – покаяние. Поэтому Церковь и называет его учителем покаяния. «На ложе моём, – писал Ефрем Сирин в одном из своих гимнов, – помыслил я о Тебе, Человеколюбец, и в полночь восстал прославить благость Твою. Привёл себе на память долги и грехи свои и пролил потоки слез».
В 1828 году Пушкин написал стихотворение «Воспоминание». Там есть такие строки:
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь,
и горько слёзы лью…
В этом стихотворении выразилось если не покаяние, то нравственная мука человека, страдающего от совершённых грехов.
Надо сказать, что литературное наследие Ефрема Сирина довольно значительно. Это стихи, песни, проповеди, религиозно-философские трактаты… Всего им было написано более тысячи произведений. Самым известным его поэтическим созданием является выбранная Пушкиным молитва «Господи и Владыко живота моего…».
Стоит отметить весьма любопытный факт. Ещё в юности Пушкин уже обращался к тексту этой молитвы. В письме к Дельвигу он цитирует её слова, иронически их комментируя. Теперь, пятнадцать лет спустя, поэт относится к этим же словам необыкновенно бережно и благоговейно. Они созвучны его переживаниям, несмотря на то что Пушкина от Ефрема Сирина отделяет время, исчисляемое полутора тысячелетиями.
Употребляя слова и словосочетания молитвы-оригинала, русский поэт придаёт им особую напевность, созвучную вьющемуся восточному орнаменту. Усилена образность. Вместе с тем Пушкин сохраняет все признаки молитвы: просительный характер, смиренность выражений. Сохранены и основной мотив, и интонация.
Прошения в стихотворении те же, что в молитве, но Пушкин расставляет и собственные акценты. Первое прошение, об избавлении от грехов праздности, уныния, любоначалия и празднословия, Пушкин оставляет на своём месте – в начале. Что может быть хуже для поэта, нежели дух праздности, уныния и, главное, празднословия. В своём знаменитом «Пророке» Пушкин писал:
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный, и лукавый…
Вторую и третью часть молитвы поэт меняет местами, переставляя вперед просьбу: «Дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья…». Речь, таким образом, идёт о самопознании, неотъемлемой части процесса становления и развития человеческого духа. Поставив же на третье место среднюю часть молитвы, Пушкин просит не о даровании, а об «оживлении» «духа смирения, терпения, любви и целомудрия», очевидно, считая их изначально присущими человеческой природе.
Исследователи отмечают, что основное внимание в пушкинском стихотворении обращено на борьбу с любоначалием, о чеём говорит метафора: «змеи сокрытой сей». Образ «змеи сокрытой» в молитве отсутствует. Однако, введённый поэтом, именно он придает стихотворению особую выразительность. Помимо художественной целесообразности, введение этого оборота носит глубокий смысл. Пушкин выделяет этот грех как важнейший – грех стремления к мирской власти, желания повелевать и в то же время грех преклонения перед властями.
Среди множества известных молитв сиринская – единственная, где осуждается любоначалие. Достаточно было бы поэту и проповеднику Сирину смириться с этим грехом – захотеть власти или преклониться перед властью – и наступил бы конец его невзгодам, но тогда бы он не исполнил своего назначения, изменил своим идеалам, и он гонит от себя эту соблазнительную возможность.
Таким образом, пушкинский интерес к личности Сирина и его молитве не случаен – это и обращение к родственной судьбе, и своеобразное творческое сопереживание, и, конечно, глубокое и искреннее желание покаяться…
Отцы-пустынники и жёны непорочны,
Чтоб сердцем возлетать
во области заочны,
Чтоб укреплять его
средь дольних бурь и битв,
Сложили множество
божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник
повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих!
дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои,
о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет
осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
(А.С. Пушкин)
ПИШЕМ ПРАВИЛЬНО
посвЯщение просвЕщение
освЯтить просвЕтить
свЯщеННик просвЕтитель
посвЯтить (что-то кому-то) посвЕтить (фонариком)
ГОВОРИМ ПРАВИЛЬНО
блАговест духовнИк
бытиЕ знАмение
вероисповЕдание Иконопись
вЕчеря мирЯнин
дОгмат просфорА
догмАтика христинИн
НАРОДНАЯ МУДРОСТЬ
У поста и пища проста.
Мил гость, да Велик пост.
Хлеб да вода – здоровая еда.
Одно спасение –
пост да молитва.
Пост да молитва небо отворяют.
Людмила Анисарова
Купить электронную копию газеты