Крестьянская педагогика Алексея Шмачкова

Род Шмачковых – крестьянский. Землепашцами были и дед, и прадед. Мать, Ольга Ивановна, работала в колхозной огородной бригаде, отец, Иван Гаврилович, – председателем колхоза

СЛЕД НА ЗЕМЛЕ

Они были земляками – директор Инякинского училища (затем лицея – агротехникума – колледжа) Алексей Иванович Шмачков и собственный корреспондент нашей газеты Святослав Васильевич Саломатин.
Но свой очерк о Шмачкове Святослав Васильевич писал долго, по несколько раз переписывая. «Ведь вы же его хорошо знаете, почему так тяжело дается материал?» – спрашиваю Саломатина. «Слишком хорошо знаю. Это Личность с большой буквы, широкого масштаба. О таких легко не получается. О том, что сделал и делает Шмачков, не очерк – роман нужно писать», – отвечал он.
Об Алексее Ивановиче Шмачкове действительно можно писать книгу. Без малого полвека он руководил учебным заведением, которое готовило кадры для села. И не просто руководил – он учил своих ребят, многие из которых приходили сюда, в Инякино, не из самых благополучных семей, быть хозяевами на своей земле. Он создал самую передовую по тем временам производственную базу, в здешнем подсобном хозяйстве получали самые высокие урожаи, сюда приезжали за опытом со всей страны.
Труженик тыла, ветеран труда. Кавалер многих государственных наград. Народный учитель. Почетный гражданин Шиловского района. Это все о нем, об Алексее Шмачкове. А за всем этим – годы самоотверженного труда и любви к своему делу, детям.
…Алексей Иванович Шмачков совсем немного не дотянул до своего девяностолетия. Он ушел из жизни в нынешнем октябре, а девяносто ему исполнилось бы 9 декабря. Святослав Саломатин покинул нас 17 лет назад. Его очерк «Крестьянская педагогика Алексея Шмачкова» опубликован в нашей газете и в книге «Чем живем-кормимся». Сегодня мы публикуем его в сокращении.

Галина Зайцева

Крестьянская стезя, казалось, была предначертана и Алексею Ивановичу – в том ее содержании и смысле, как теперь определилась она новым временем. После армии – в МТС, что была неподалеку от его родной деревеньки Сельцо-Сергиевки, – шофером, заведующим мастерскими, главным инженером…

Судьба круто повернула в тридцать лет. МТС расформировали, на ее базе организовали сельское профтехучилище. Шмачков остался в Инякинском СПТУ старшим мастером и с 1961 года стал директором. Тогда еще не было ему и 32 лет. В этой же должности встретил он свое семидесятилетие в звании «Народный учитель СССР».
В образовании, в педагогике: кто вспоминает нынче ильиных, шаталовых, амонашвили, сухомлинских, макаренко… Пишу их со строчной буквы, потому что имя им – легион. Но лишь немногие смогли порвать удушающие путы чиновно-уравнительных стандартов в педагогике, немногие не сломались под тяжестью возложенного на них груза ответственности…
Такое вот не очень-то веселое вступление получается у меня к юбилейной дате сельского педагога. Но без этого и не понять, что делают и уже сделали Шмачков сотоварищи, не услышать и не оценить их идей в свальном гвалте отечественного реформирования, идей, ведущих начало не от умозрительных педагогических конструкций, но от материка, как любит говорить Шмачков, то есть от основы, фундамента, на котором держится культурный слой почвы.
Реформы и в Инякине: бывшее СПТУ стало теперь агролицеем. С расширением и углуб-лением учебных программ. С  созданием новых факультетов и обучением новым специальностям. Теперь выпускают не только трактористов-машинистов, но уже и организаторов сельскохозяйственного производства, то есть специалистов со средним техническим образованием, способных руководить производственными подразделениями и отраслями. И что еще важно – специалистов, обладающих не одним лишь регламентированным запасом знаний, умений и навыков, но и потенциалом мировоззрения, раскрывающего глаза на беспредельные возможности человеческого совершенствования. Пришли к этому не сегодня и не вчера. К этому шли постепенно, шаг за шагом, с первых лет образования училища.
Есть много примеров, когда родители привозят в лицей детей из районов, где существуют свои подобные учебные заведения. Критерий один – «спокойнее за детей»; мы, мол, будем в курсе того, что здесь с ними происходит. Постоянная связь с родителями, с семьями – это одно из важных слагаемых учебно-воспитательного процесса. Шмачков не идеализирует: увы, стопроцентного успеха добиться не удается; есть и неуспевающие, есть и отсев. Но ставить это в вину лицейским педагогам вряд ли у кого повернется язык. Слишком глубоки и запущенны, особенно сегодня, социальные язвы и не всегда поддаются излечению. Было бы наивным полагать, что исчерпывающий способ лечения – отправить детей на перевоспитание. Тут повод всем нам задуматься об ответственности за будущие поколения.
И все же инякинские педагоги не ищут в том себе оправдания, памятуя прежде всего, что даже по божьим меркам пятнадцатилетний подросток – существо незавершенное. Ему расти и расти, набираться ума, в чем и стремятся помочь ему всеми силами и средствами. Здесь вам напомнят о примерах классических – о великом Эйнштейне с его школьными двойками по математике или столь же гениальном Менделееве с гимназической его нелюбовью к химии. И куда большим числом примеры, так сказать, домашнего образца. Ведь больше половины педколлектива – это бывшие выпускники лицея, тогда еще училища. Немало и с непростой судьбой, но сумевших и вузы окончить, и в педагогическом своем деле преуспеть. И еще больше примеров, когда бывшие лицеисты возглавляют теперь сельскохозяйственные предприятия, руководят отраслями производства, бригадами. Разумеется, продолжив образование. Но ведь это и есть первый девиз лицейских педагогов: учить учиться.
Может, и громко прозвучит утверждение, что в Инякинском лицее складывается (если не сложилась!) собственная педагогическая система обучения и воспитания. Но и от того не уйти, что многое здесь на особинку, как говорится, не имеет аналогов.
С Алексеем Ивановичем мы много говорили о вещах, от педагогики, казалось бы, далеких. За 30 лет, с 1968 года, когда впервые организовалось здесь учебное хозяйство с 68 гектарами земли его, в первую очередь, усилиями, оно выросло несравнимо. Три тысячи двести гектаров сельхозугодий, две тысячи – пашни. Это нынешние размеры. Но цифры говорят не все. Далеко не все, даже в меньшей степени, если не знать, что абсолютно большая часть всей этой пашни и сенокосов – это бросовые в прошлом земли: закустаренные, заболоченные, полностью истощенные по плодородию. Теперь они дают самые высокие в районе урожаи.
От оппонентов Шмачкова и сегодня, бывает, услышишь: ему-то, мол, легко с таким парком техники. Легко ли? Легче-то было бы на учебном полигоне натаскать подростков азам, что требуется по программам: поездить с плугом, с культиватором, с сеялкой без семян – поимитировать…
Ну зачем ему эта головная боль с планами хлебосдачи, которые не замедлили явиться, к тому ж с каждым годом – от достигнутого; с отчетами по вывозке органики, засыпке семян и всем прочим вывозкам и засыпкам, которые воспринимает он как неизбежные издержки во имя главного. А главное-то в другом.
– Знаете, – поделился он со мной этим главным, – меня радует, когда ребята по стерне умеют определить, каким был урожай в поле. Стерня по черному полю – значит хозяин с хлебом. Если зеленью забита, сорняком – тут же и сообразят: нерадивый хозяин и зерна у него нет.
К старине у Шмачкова – вторая страсть. Он дотошно исследует остатки дедовских и прадедовских мелиоративных сооружений и нередко находит, что были они гораздо разумнее нынешних многотрудных проектов. Скажем, осушительные каналы в лугах исхитрялись мужики проложить таким образом, что полые воды сбрасывались в них быстро и дружно, промывая при этом травы. И сено с таких лугов, в том много раз убедился, скот поедает гораздо охотнее, чем с застойных болотин, до середины лета осушаемых дренажом.
Или вот: высмотрел в одной из деревень заброшенную хлебопекарню; скопировали печь – лицеисты едят хлеб, испеченный на березовых дровах. Вкусно (я тоже ел) и экономно – излишки продают.
В другом месте нашли брошенные жернова от бывшей когда-то здесь водяной мельницы. Ремонтируют, готовят к тому, чтобы приспособить в дело – будет у лицея и своя мукомольня. Пока на электроприводе. Но мысль о водяной мельнице у Алексея Ивановича, кажется, уже засела занозой. Как знать, может, и состоится.
Все эти крестьянские технологии для Алексея Ивановича имеют и тот смысл, что за ними еще и педагогика. Та самая педагогика, которая была как бы второй ипостасью землепашца. Потому как дело свое он всегда вел с оглядкой на потомков, на то, что и кому передаст он в наследство. Достойное наследство. И достойному наследнику. И забота о воспитании достойного наследника тоже заложена в крестьянских генах.
Шмачков ведь и недругов немало нажил, споря и доказывая, что нельзя размещать животноводческие фермы по берегам рек и озер. По древней мудрости: истина дороже. А истина в том и заключается, чтобы, добывая свой хлеб насущный, помнить о долге перед потомками: где и как будут его добывать следующие поколения. Ведя по большей части лицейское хозяйство собственными силами, приобщаются к ней и сегодняшние лицеисты. И в этом главный смысл народной педагогики народного учителя Алексея Ивановича Шмачкова.

Святослав Саломатин Декабрь1999 г.
(Публикуется в сокращении)