Мне мил стихов российский жар

№74 (5878) от 25 сентября 2020

Литературная критика в есенинской поэзии

Поэтические произведения Сергея Есенина являются не только образцом проникновенной лирики, но и своеобразным документом развития литературного процесса; выражают идейную программу творчества великого сына России.

Еще в раннем стихотворении «Поэт» (1912), посвященном «горячо любимому другу» юности Григорию Панфилову, начинающий автор раскрывает свое понимание поэзии, подчеркивает ее гражданственную суть:

Тот поэт, врагов кто губит,
Чья родная правда мать,
Кто людей, как братьев, любит
И готов за них страдать.
Он все сделает свободно,
Что другие не могли.
Он поэт, поэт народный,
Он поэт родной земли!

Вихревые события 1917 года потрясли общественные и экономические устои России. Одним из ярких откликов на революционные перемены стало стихо­творение «О Русь, взмахни крылами…», где Сергеем Есениным была дана характеристика тогдашнего творческого направления, именуемого «крестьянской литературой». Своим предтечей он называет выдающегося поэта ХIХ века Алексея Кольцова:

По голубой долине,
Меж телок и коров,
Идет в златой ряднине
Твой Алексей Кольцов.

В этом же стихотворении Есенин пишет о Николае Клюеве, которого считал одним из своих учителей; однако говорит не только о близости к творчеству этого видного поэта, но и противопоставляет себя ему, что, впрочем, и отражало их отношения как «друзей-врагов». Называя Клюева «середним братом» Кольцова, Есенин так описывает своего современника:

От Вытегры до Шуи
Он избраздил весь край
И выбрал кличку – Клюев
Смиренный Миколай.
Монашьи мудр и ласков,
Он весь в резьбе молвы,
И тихо сходит пасха
С бескудрой головы.

В этих строках подчеркивается религиозность Клюева. О себе же Есенин говорит:

А там, за взгорьем смолым,
Иду, тропу тая,
Кудрявый и веселый,
Такой разбойный я.
Долга, крута дорога,
Несчетны склоны гор;
Но даже с тайной Бога
Веду я тайно спор.

По мнению ряда литературоведов, публикация стихотворения «О Русь, взмахни крылами…» во второй книге сборника «Скифы» в декабре 1917 года стала своего рода ответом на иносказательное стихотворение Клюева «Елушка-сестрица…», увидевшее свет в то же время в петроградском «Ежемесячном журнале».
Но обратимся опять к есенинским строкам:

За мной незримым роем
Идет кольцо других,
И далеко по селам
Звенит их бойкий стих.

Из трав мы вяжем книги,
Слова трясем с двух пол.
И сродник наш, Чапыгин,
Певуч, как снег и дол.

Так Сергей Есенин отзывается о своих товарищах по перу – «крестьянских поэтах», говорит добрые слова в адрес Алексея Чапыгина, известного отечественного писателя, автора повестей «Белый скит», «На Лебяжьих озерах», романов «Разин Степан», «Гулящие люди».
А о Николае Клюеве певец «страны березового ситца» пишет еще в стихотворениях «О муза, друг мой гибкий…» (1917), «Теперь любовь моя не та» (1918). Здесь автор подчеркивает особенность творческого мировоззрения своего наставника («Тебе о солнце не пропеть, /В окошко не увидеть рая. /Так мельница, крылом махая, /С земли не может улететь»), а в более позднем произведении «На Кавказе» (1924) дает остросатирическую характеристику клюевской поэзии:

И Клюев, ладожский дьячок,
Его стихи, как телогрейка,
Но я их вслух вчера прочел –
И в клетке сдохла канарейка.

В стихотворении «На Кавказе» Есенин выражает и свое неприязненное отношение к работе Владимира Маяковского в рекламе:

Мне мил стихов российский жар.
Есть Маяковский, есть и кроме,
Но он, их главный штабс-маляр,
Поет о пробках в Моссельпроме.

Находясь на Кавказе, Сергей Есенин написал также стихотворное обращение «Поэтам Грузии» (1924), где произнес слова братства и доверия друг другу литераторов разных национальностей:

И каждый в племени своем,
Своим мотивом и наречьем,
Мы всяк
По-своему поем,
Поддавшись чувствам
Человечьим…

В октябре того же года Сергей Александрович написал стихотворение «Памяти Брюсова», явившееся душевным откликом на смерть выдающегося поэта. И тем более примечательны эти стихи, если вспомнить, что отношения двух видных представителей разных литературных течений были довольно сложными… Известна же озорная есенинская частушка в адрес Брюсова! И все-таки Есенин смог увидеть за личными отношениями ту большую роль, которую сыграл Валерий Яковлевич в литературном процессе страны.
Называя себя «последним поэтом деревни» («Я последний поэт деревни…», 1920), «поэтом золотой бревенчатой избы» («Спит ковыль. Равнина дорогая…», 1925), говоря о творчестве, как о «песенном плене» и «каторге чувств» («Хулиган», 1919), о «беспокойной, дерзкой силе» своих поэм («Все живое особой метой…», 1922), о простоте в поэзии: «Стихи! Стихи! Не очень лефте! Простей! Простей!» («1 Мая», 1925; «лефте» – неологизм, созданный на основе названия одной из литературных группировок того времени – ЛЕФ. – Вл. Х.), Сергей Есенин в стихотворении «Стансы» (1924) касается истоков своего творчества и опять-таки подчеркивает его патриотизм:

Но более всего
Любовь к родному краю
Меня томила,
Мучила и жгла…

Хочу я быть певцом
И гражданином,
Чтоб каждому,
Как гордость и пример,
Был настоящим,
А не сводным сыном –
В великих штатах СССР.

И вновь, как и в начале своего пути, Есенин задумывается о том, что же есть такое «поэзия», пишет о трудностях литературной стези:

Быть поэтом – это значит то же,
Если правды жизни не нарушить,
Рубцевать себя по нежной коже,
Кровью чувств ласкать чужие души.
Быть поэтом – значит петь раздолье,
Чтобы было для тебя известней.
Соловей поет – ему не больно,
У него одна и та же песня.

Канарейка с голоса чужого –
Жалкая, смешная побрякушка.
Миру нужно песенное слово
Петь по-свойски, даже как лягушка…
(«Быть поэтом – это значит то же…», 1925)

И Сергей Есенин всей своей судьбой, всем творчеством остался до конца жизни верен этим знаковым строкам: «свойское» песенное слово поэта несут по земле его благодарные соотечественники, почитатели его всенародного таланта.

Есенинское слово
вовек не надоест.
В нем постигаем снова
пророческую весть.

Когда восстал над нами,
грозя, ревущий вал,
«О Русь, взмахни крылами!..»
Есенин призывал.

Он в жизнь глядел
как в воду –
и видел жизнь насквозь:
идти, не зная броду,
России привелось.
… И, уходя до срока,
сумеем ли постичь
мир,
созданный жестоко,
и вещий этот клич?!

Владимир Хомяков,
город Сасово