На очках вечные капли дождя

24.01.2020, 00:01

Но синего неба тоже много

Поэт Борис Рыжий, книгу которого я все-таки купил на Невском проспекте, хотел уехать в Санкт-Петербург, да так и не уехал. Ходил по набережным, смотрел по сторонам. «Вот в этом доме Пушкин пил»:

… Иное дело тут зимой:
Купить вина, пойти домой,
И только снег летит на камни,
И гибнут ангелы, трубя.
Дай хоть обнять двумя руками
На фоне вечности тебя.

Что и говорить, огромной притягательной силой обладает Петербург. Вот Федор Михайлович Достоевский страдал эмфиземой легких, а так и не покинул этот город с вредным для него климатом. Своего жилья никогда не имел, сменил 20 адресов. В свою последнюю квартиру на Кузнечном переулке поднимался с трудом, отдыхая на площадке между первым и вторым этажами. В квартире, где он написал свой последний роман «Братья Карамазовы», сейчас музей. Знакомясь с интерьерами, мы узнаем и о жизни доходных домов, сформировавших особую архитектуру Северной столицы – с нарядными, пышными фасадами, унылыми дворами-колодцами, многочисленными арками – переходами из одного двора в другой. По парадным и подъездам доходных домов ходят многочисленные экскурсии. Путешествия и вправду очень интересные. Когда еще представится возможность заглянуть на лестничные клетки старых зданий, постоять возле окон, в которые смотрел из своей квартиры Сергей Довлатов, упираясь взглядом в обшарпанную стену напротив, прокатиться на первом в России лифте, сооруженном в доходном доме Елисеева, и узнать увлекательную историю о нем. Лифт, который шел несколько минут до четвертого этажа, был одновременно и диковинкой, и чудом, и аттракционом. Но куда чудеснее оказался лифт, вознесший бывшего крестьянина Елисеева до головокружительных высот самого успешного предпринимателя, обладателя чуть ли не четвертого по величине состояния в России, после Романовых, Строгановых и Юсуповых. А ведь начинал с чего? На подаренные вместе с вольной сто рублей купил апельсинов, учтиво подходил к гуляющим парочкам и предлагал кавалеру купить для своей дамы сладкий фрукт – по тем временам экзотический. Один за деньги, другой в подарок… Да-да, от него пошел этот маркетинговый ход, заставлявший всю знать Петербурга обсуждать торговлю выдающегося купца. О елисеевских магазинах, унаследовавших бренд продуктовых лавок гения торговли, слышал, наверное, каждый советский покупатель.
Нырнуть в эти арки. Стоять, задрав голову, во дворе-колодце. А в проеме незашторенного окна увидеть высокий потолок коммунальной квартиры с лепниной и амурами. Только так, кажется, и можно прикоснуться к душе Петербурга, в которой столько всего понамешано, несмотря на внятную, прямолинейную и рациональную планировку города. Здесь ходишь не зигзагами, а неизбежно по прямой, перемещаясь по силовым линиям и полям истории. Те же доходные дома – целый мир, а может, сон, в котором приснится то Гоголь, то Достоевский. Возводили такие дома, как принято говорить сейчас, в рекордные сроки – за несколько месяцев, за год-полтора. Окупались они тоже быстро. Выгодный был бизнес, не зря Елисеев в него вложился. Точку поставил Красный Октябрь – имущество домовладельцев изъяли в пользу униженных и оскорбленных, превратив целые этажи в коммуналки. Или все-таки многоточие? Доходные дома в Петербурге переживают второе рождение, власти их возводят уже в новых районах, и, говорят, квартиры разлетаются как те самые апельсины Елисеева. Снимать жилье в доходном доме, где тебя не кинут и не обманут хозяева, это, как говорит сейчас молодежь, – тема.
Пошатавшись по питерским подворотням и вдохнув в себя истинный воздух Петербурга, я шагнул на проспект и отправился в ленинградскую пышечную. Ленинградские пышки были любимым лакомством горожан в советское время. Такими же эти пышечные и пытаются остаться. Продавец за прилавком в пионерском галстуке, на стенах советская атрибутика, пластинки Юрия Антонова, из магнитофона несется «И юный октябрь впереди». Хорошо! Только чай заваривают импортный, в пакетиках. Идут за окнами прохожие, на их лицах читаются сомнения: зайти – не зайти. Большинство проходят мимо, так как название «пышечная» мало что говорит тем, кто не читает путеводителей по Санкт-Петербургу.
А город уже накрыло ночное небо. С кем сегодня гулять у черной воды каналов? С Пушкиным, Гоголем, Достоевским? Или с Борисом Рыжим, вновь углубившись в недра дворов-колодцев? Написать о Невском проспекте, который лжет в любое время суток. О всеобщем распаде (личности, семьи, общества), сумев подняться до неземной гармонии. Или, облокотившись на гранит, язвить легко и шутя о современных нравах.
Составить свою петербургскую сагу…