Супругам всегда хотелось иметь много детей. И в его, и в ее родительских семьях детей было трое. Живут Кухаренко в деревне Панинская слобода, что в одиннадцати километрах от Старожилова, в своем доме. Сегодня, после 11 лет совместной семейной жизни, у Ларисы и Максима подрастают пятеро ребятишек. Самой старшей – Саше – пятнадцать, самой младшей – Варе – три года. А есть у них еще Паша, первоклассник, Стас, который ходит во второй класс, и пятилетняя Катя. Паша усыновлен, остальные дети – приемные.
Взять в семью ребенка Максим и Лариса решились в 2006-м, до этого собирались с духом, преодолевали сомнения и страх: получится ли? Сейчас ни о чем не жалеют: просто счастливы.
– Паше тогда был один год и десять месяцев, – вспоминает Лариса. – Как увидели его на прогулке в Кирицах, где отдыхали ребятишки из Рязанского дома ребенка, так сразу он нам в душу запал.
Не остановило родителей и то, что они узнали о возможных проблемах со здоровьем этого мальчика. Любознательный и веселый Паша сегодня радует маму и папу школьными успехами. Как и многие первенцы, Паша очень ревниво отнесся к появлению в его семье сестры, а потом и других детей. Одиннадцатилетнюю Сашу супруги забрали из Солотчинского дома-интерната через год с небольшим. И если у сына с адаптацией к семье сложностей практически не возникло, прежде всего, в силу возраста, то с Сашей было по-другому. Домашняя девочка оказалась в казенном учреждении после того, как осиротела. И она с первого дня называла приемных родителей «мама» и «папа», хотя Максим и Лариса не настаивали на этом: девочка хорошо помнила родной дом и маму. Сашино желание иметь свою семью не отменило трудностей в общении с приемными родителями. Саше хотелось гулять с друзьями с утра до ночи, ее тянуло на улицу, а Максим и Лариса не разрешали долго гулять, объясняли, что хорошего в таких прогулках мало: приезжие в деревне на машинах по вечерам, мягко говоря, нетрезвые… Девочка-подросток упиралась со всей силой своего переходного возраста.
– Очень долго Саша не могла понять, что, запрещая ей что-то или ограничивая ее в чем-то, мы добра ей хотим, – говорит Лариса. Мы сидим на кухне и не спеша разговариваем обо всем. Саша из школы еще не вернулась. – Хочет настоять на своем и сделает как ей хочется. Мы, конечно, и по-хорошему, спокойно беседуем, и ругаемся-объясняемся. Саша надуется на нас и не разговаривает – характер у нее «железный»!
Главное, что в прежней семье этих запретов не было, во многом девочка делала что хотела и перестроиться ей было трудно. В самом деле, почему так: то можно было все, то вдруг нельзя? Ребенок эти непростые вопросы решал долго. Часто через конфликты с родителями, что, кстати, для подростков – вариант нормы. Родители набирались терпения и сил, старались найти общий язык.
– Все равно в любой ситуации становилось ее жалко, хотелось помочь, – объясняет Лариса, а Максим добавляет: «Для меня Саша – родная дочь…»
Это, наверное, в их семье объясняет все отношения детей и родителей.
– По-настоящему Саша вошла в семью только месяца три назад, – продолжает непростую тему Лариса. – Мы чувствуем, она каждую минуту с нами, дома, не отдаляется и в себя не уходит. И по дому во всем помогает.
Лариса пытается мне объяснить очень трудные для понимания вещи: как ребенок из приемного становится своим. Наверное, это действительно произошло в случае с Сашей. Она уже не пересматривает фотографии из альбома прежней семьи, когда за что-то обижается на маму и папу, а старается с ними обсудить проблему. Она прислушивается к родительским советам и не бежит с нетерпением на улицу – ей дома интереснее…
Домой Саша вернулась радостная: она победила в межшкольных соревнованиях по настольному теннису. И по ее виду тоже было понятно: она пришла домой, где ждут родители, которым хочется рассказать про всё-всё-всё и которые всё поймут.
У Саши есть старшая сестра, Света (ей двадцать лет), она уже работает парикмахером после окончания проф-
лицея. Сестры общаются, и Света тоже зовет Максима и Ларису папой и мамой. «Она нас сама об этом попросила, мы возражать не стали, хотя и не ожидали этого», – признается Лариса.
Третьим в семье Кухаренко появился шестилетний Стас. Было это уже в 2009-м. Первое время он вспоминал приют, воспитательниц, ребят. Долго он учился самостоятельно есть, пить, одеваться. Год с небольшим Стас привыкал к своей семье.
– Сейчас он уже забыл, что он не всегда жил с нами, и думает, что он – наш, – говорит мама. – все дети, кроме Саши, конечно, тоже так считают.
Я слушала Максима и Ларису, и становилось очевидно: они – люди целеустремленные и очень настойчивые в своем стремлении создать многодетную семью. Не ссылаются на финансовые трудности и разные обстоятельства. Не отступают, когда в свой адрес слышат недоуменные упреки и встречают откровенное любопытство: ну зачем столько-то детей брать? Незачем объяснять, если не понимают этого другие.
Катя и Варя живут в новой семье с октября. Родителей сестер лишили родительских прав. Но на встрече с отцом девочек Максим, услышав от него в свой адрес обещание все равно забрать детей, сказал только: «Когда восстановишься в правах, тогда и поговорим».
Как и в каждой семье, бывает, что дети ссорятся, но потом обязательно мирятся. Много детей – это прежде всего много радости, считают супруги Кухаренко. А потому оформление документов для того, чтобы забрать детей, воспринимают как что-то само собой разумеющееся. Ради детей стоит пройти по всем инстанциям и кабинетам и собрать в установленные сроки все необходимые справки. Кроме того, родственники обоих супругов помогают им и поддерживают во всем.
– Если бы у нас дом был побольше, мы бы, наверное, еще детей взяли, – признается Лариса, а Максим сразу продолжает: «С весны начнем дом расширять. Пристройку сделаем, перестроим кухню. А еще яблони посадим…»
Все домашние в этой семье ждут вечеров, когда усаживаются за стол и пьют чай с печеньем и бутербродами. И дети рассказывают, как у кого день прошел, что хорошего, а бывает, что и не совсем хорошего, случилось. Говорят о том, что волнует и что интересно. Привыкают быть вместе. Исподволь, незаметно учатся слушать и слышать друг друга.
Может ли быть что-нибудь важнее?