Имя Олега Ивановича, Рязанского князя, управлявшего своей землей более полувека с небольшими перерывами, не забывается нами вот уже много столетий и до сих пор остается предметом дискуссий. Он то и дело возвращается к нам, то в связи с появлением очередного романа, в котором он – действующее лицо, то в связи с установкой памятника ему в центре города.
Вот и в этом году вновь нашелся повод вспомнить об Олеге Рязанском. В декабре в РГУ имени С.А. Есенина прошла конференция, посвященная Олегу и его времени, в феврале, открывая Год российской истории, историки, церковные деятели, краеведы вновь спорили об этом выдающемся политическом деятеле периода становления российской государственности.
Хотя, строго говоря, спорить особенно не о чем. Задача защиты честного имени князя блистательно решена историками XIX и XX столетий. Роль личности Олега Ивановича в бурной русской истории XIV века всесторонне рассмотрена еще Дмитрием Иловайским, написавшем первую историю Рязанского княжества. В ней логика решений и действий рязанского правителя находит свою вполне понятную мотивацию. Об этом напомнил на заседании «круглого стола» Леонид Васильевич Чекурин. Если говорить коротко и ясно: Олег Рязанский в защите не нуждается. Все обвинения, высказанные в его адрес за прошедшие столетия, продиктованы пристрастностью московского летописания. Оно, впрочем, было не более пристрастным, чем владимиро-суздальское, новгородское и всякое другое. В период объединения русских земель в единое государство политические интересы каждой из земель различались, у каждого летописца была своя правда.
Олег Иванович, так же, как и Дмитрий Иванович Московский, был правителем суверенного государства и, прежде всего, защищал интересы своих земель и своего населения. Геополитическое положение рязанских земель было довольно сложным – приграничная территория между Москвой и Литвой, которая тоже, между прочим, была славянским государством, объединяющим вокруг себя в том числе и русские земли. А был еще и фактор Орды, так или иначе постоянно влияющей на южно-русские земли. Рязанское княжество более других страдало от ордынских набегов, его правитель не мог с этим не считаться. Все еще было неопределившимся в те времена, доминирование Москвы не было бесспорным, у будущей российской столицы было достаточно соперников. Может быть, важнейшим для Олега было сложившееся за годы его правления понимание того, что Москва сильнее, за ней будущее. Но это понимание складывалось десятилетиями. Олег воевал с Москвой, соперничал с ней, был ее союзником, подписывал с нею договоры. Не участвуя в сражении на Куликовом поле, он вел себя как союзник Дмитрия Ивановича Московского, вынужденный оставлять договоренности в тайне. Те, кто сегодня называет Олега Ивановича предателем, судит о давних событиях с позиций сегодняшнего дня, а не так, как могли рассуждать и рассуждали современники событий.
Олег был яркой и значимой фигурой XIV века. В грамоте 1375 года, подписанной Московским и Тверским князьями, Олег Иванович указан в качестве третейского судьи по спорным делам – единственной авторитетной фигуры для Твери и Москвы.
Рязанцы любили своего князя, были верными ему в победах и поражениях, считали его святым, несмотря на неоднозначную политическую репутацию. Долгие столетия его почитали как местночтимого святого. Вопрос о причислении его к лику святых дискутируется и сегодня. Даже после заседания февральского «круглого стола» в Интернете появились сообщения о том, что рязанские историки не хотят поддержать идею канонизации Олега Рязанского. Такая вот сенсация. Без необходимых пояснений. Вопрос этот за «круглым столом» обсуждался. Было сказано о том, что решение о причислении Олега к лику святых будет решать Русская православная церковь, исходя их своих, церковных канонов. Историки судят о политической, управленческой, военной деятельности князя, церковники рассуждают о его духовных качествах. Богу – Богово, а кесарю – кесарево. Большое значение имеет то, что ряд деятелей церкви в давнем и недавнем прошлом высоко оценивали деятельность князя. В их числе митрополит Рязанский и Касимовский Симон. Вопрос о причислении князя к лику святых ждет своего часа. Между прочим, его политический соперник Дмитрий Донской признан святым лишь в 80-е годы XX века. Так что подождем.
Памятник Олегу стоит в центре Рязани. Похоронен он на рязанской земле. Его здесь помнят. Теперь мы знаем, как выглядел князь на самом деле. Завершена работа над реконструкцией облика князя. В 2010 году музей-заповедник и Рязанская епархия достигли договорённости о передаче честной главы великого князя Олега Ивановича, находящейся в Солотчинском монастыре, для изучения и воссоздания его облика в лабораторию антропологической реконструкции Института этнологии и антропологии РАН. На основе изучения черепа и архивных фотографий заведующая лабораторией Татьяна Балуева и старший научный сотрудник Елизавета Веселовская создали два скульптурных портрета князя – один из них находится в экспозиции кремля, другой – передан Рязанской епархии. Князь предстал перед нами таким, каким мы могли его представить: с мудрым прищуром глаз, упрямым подбородком, суровыми морщинами на лице… О нем в молодости писали все те же летописцы: «Молод, младоумен, суров и свиреп…». Он успел расстаться с просто молодостью и младость ума сменить на прозорливую мудрость. С другими чертами своего непростого характера тоже расставался не без колебаний, но ведь принял в конце жизни монашескую схиму.
Мы много знаем о рязанском князе, при котором Рязанское княжество достигло своего наивысшего могущества. Не случайно рязанцы считают, что на нашем гербе с мечом, вынутым из ножен, изображен именно этот князь. И не хочется спорить о нем. Достаточно просто знать.
точка зрения
Дмитрий Иловайский, историк:
– Возвысив рязанцев в собственных глазах, держа в напряжении соседей постоянной готовностью к энергичной борьбе, Олег много заботился о безопасности своих подданных…Бесспорно, полустолетнее княжение Олега было самым славным и самым счастливым сравнительно с предыдущими и последующими княжениями, несмотря на тяжкие бедствия, которые нередко посещали рязанский край при его жизни. Народ заплатил ему за это любовью и преданностью.
Иеромонах Иоаким (Заякин):
– Будучи князем-иноком и князем-миротворцем, Олег Рязанский воспринимал свое княжение как крест, возложенный на него Господом, и более всего заботился о водворении мира в вверенных ему пределах – великом Рязанском княжестве, которое в тот период было самостоятельным государством. Только благодаря такому православному отношению к власти Олегу Ивановичу Рязань обязана своей силой и значением в современной ему русской жизни; он наиболее сделал для ее благоустроения; в самые тревожные времена на Руси он умел оберегать и защищать свой народ… Рязанское княжество ни до, ни после него не достигало такой силы и величия.
Лев Гумилев, историк:
– Никак не уменьшая героизма русских на Куликовом поле, заметим, что немаловажным для победы оказалось отсутствие в битве восьмидесятитысячного литовского войска. Ягайло опоздал к битве всего на один дневной переход. И это было не случайно. Оказывается, Олег Рязанский, которого обвиняли в измене и предательстве, с пятитысячным отрядом сумел, искусно маневрируя, задержать литовцев. Когда же литовцы отогнали Олега, битва уже закончилась. И тогда воины Ягайлы напали на русские обозы и перерезали раненых.