Выбравшись как-то в выходной день с семьей в Солотчу, мой любопытный ребенок, заметив на центральной площади поселка памятник вождю Октябрьской революции, поинтересовался, кому он установлен. Получив ответ, с искренним и убежденным негодованием в голосе воскликнул: «Ленину?! Он же царя убил!».
Дома мы никогда не обсуждали столь взрослые для него темы, как отечественная история XX века. Да и в учебную программу начальной школы этот предмет пока не включен. Но у малыша уже сформирован свой взгляд на эту историческую личность, задано направление мировоззрения. Оно, конечно, будет меняться. Тем не менее информационный ветер успел надуть в его юную голову свойственные сегодняшнему времени мысли, расставить акценты, не дал возможности подрасти и разобраться во всем самому. И я вспомнила, как в этом же возрасте с такой же искренней убежденностью праздничным школьным концертом славила день рождения вождя, с гордостью нося на форменном фартуке его маленький портрет.
И дело не в том, что изменились обстоятельства, открывшие нам новые информационные источники, и не в том, что, может быть, современное изложение давно минувших событий несет больше объективности. Слишком велик риск, что глобальная либерализация летописи великой страны позволит каждому творить свою историю, и понять, где правда, а где ложь, становится все труднее.
Близится главный для России праздник – День Великой Победы. Пока живы свидетели предшествующей ему страшной войны, он будет оставаться таковым. Все события героических сражений и немыслимого подвига тружеников тыла, назубок выученные по школьным и вузовским учебникам, обжигающим ум и душу концентратом слились для меня в одно-единственное воспоминание моей бабушки. О перенесенных трудностях, болях и потерях она не говорила. Но рассказывая о Дне Победы, каждый раз повторяла: «Ты не можешь себе представить, что это был за день! Как все бежали по улицам, плакали, кричали, смеялись, какая это была невыразимая радость…». И за этими, казалось бы, обычными словами стояла вербально непередаваемая мощь выстраданного, дожитого из последних сил, с натянутыми жилами, ярче любых иллюстраций и убедительнее всех учебников доказывающая важность произошедшего, обязывающая помнить и бесконечно чтить.
Сможем ли мы, «свидетели свидетелей», передать и продолжить это отношение без искажений тем, кто сегодня уже не имеет возможности увидеть глаза участников Великой войны и Великой Победы? Что ляжет в основу нового мировоззрения будущих поколений? Что может сравниться с силой живого слова очевидца? Может быть, только искусство, важнейшим из которого, как известно, является кино.
Каждое время творит свои формы. Нас, приученных к «экшену» и спецэффектам, уже трудно увлечь размеренными, дающими пищу для размышлений и сострадания кинолентами. Обращаясь к военной истории, современные отечественные кинематографисты, видимо вынужденно следуя законам рынка, вплетают в историю Великой войны мистические сюжеты и одаривают своих героев сверхъестественными способностями, тем самым меняя акценты восприятия. В преддверии праздника лучшее время телеканалов отдано таким «шедеврам» последних лет, как «Туман» или «Мы из будущего». Но подобные попытки их создателей заставить современников почувствовать себя на месте дедов и прадедов бледнеют на фоне одной только сцены из кинофильма «Белорусский вокзал», в которой однополчане поют неизменную, окуджавскую.
Впрочем, время печали еще не пришло. Белая рубашка и отглаженные парадные брюки, в которых мой сын отправился в школу, – знак уважения тем ветеранам, которые придут сегодня в его класс на урок мужества. А это значит, что у него и еще как минимум у тридцати малышей есть возможность увидеть, почувствовать и сохранить ту историю, без которой не бывает будущего.