Дело Карабаса-Барабаса живо. И как только удалось незаметно умыкнуть латунный реквизит размером примерно в полметра? Впрочем, удивляться здесь могут только наивные буратинки. В Рязани недавно незаметно пропало четыре гектара Хамбушевского леса, и эту тайну открыла всему свету не черепаха Тортила, а эко-активисты, побывавшие на месте строительства очередного рязанского автоцентра на стыке Ряжского и Куйбышевского шоссе.
Обнаружив свежие следы вырубки сотен 50-летних лиственниц и берез высотой 25 метров, экологи запечатлели следы сплошной рубки на фотокамеры и представили снимки в ходе общественных слушаний в Рязанской гордуме. Обсуждался проект перевода участка земли из лесопарковой зоны в зону промышленной застройки.
Фирме ООО «Авто Сити» для строительства центра обслуживания автомобилей необходимо 1,82 га территории Хамбушевского леса. Более гектара она планирует озеленить. Представители компании уверяли собравшихся, что к уничтожению четырех гектаров леса в черте города они не имеют никакого отношения, так как земля находится в собственности муниципалитета. Присутствовавшие на слушаниях городские чиновники и депутаты тоже не понимали, куда делись сосны и березы. Разрешение на вырубку никто не давал. Интересно, правоохранительные органы, прокуратура уже возбудили уголовное дело по факту нанесения вреда экологии и материального ущерба городу? Стоимость исчезнувшего леса, по оценкам специалистов, измеряется десятками миллионов рублей.
Не поленился, лично съездил в район предполагаемой стройки на майские праздники. То, что лес на данном участке был, видно невооруженным глазом. Валялись порубочные остатки (есть фото), пни, ветки, глубина воронок от раскорчевки доходила до полуметра.
Из всего этого следует, что воздух в Дашково-Песочне и других районах города будет еще более грязным, так как любые вырубки в Хамбушевском лесу ведут к уменьшению зеленого защитного слоя, где оседают сотни тонн пыли и ядовитых газов с предприятий Южного промышленного узла. Хамбушевский лес и создавался в 50–60-х годах в качестве эко-фильтра, природного барьера, огораживающего нефтезавод и другие «тяжелые» для окружающей среды предприятия.
Один из экологов, страстно защищающий город от вырубки зеленых насаждений, потом сказал мне, что его остановили на улице и спросили, не он ли подбивает общественность на споры с застройщиками. Пора, мол, заканчивать эти ненужные разговоры. Возмущение эколога мне лично очень понятно, поскольку его случай сразу же отозвался эхом в моей памяти. Мне тоже периодически приходится выслушивать «наказы» от людей, к которым обращаешься за информацией или комментарием. Без тени смущения и неловкости эти люди говорят: «Только покажите потом, что вы напишете». Нет, это не мелкие проблемы воспитания, непонимания или переоценки значимости собственной персоны. Это сложившийся за прошедшее десятилетие определенный модус менталитета. Носители такого мышления свято верят, что мир должен представать в том обличье и том изложении, и даже в тех лексических конструкциях, в каких они сами видят его.
Когда я слышу, что нужно показывать больше позитива, то готов согласиться на все сто. Сегодня немало позитива можно найти в действиях критически настроенных граждан, которые отстаивают право населения на благоприятную окружающую среду, удобные условия проживания. Благодаря им корректируются проекты застроек, спасаются гектары зеленых насаждений, сокращается количество машин со спецсигналами. Это они воздействуют на реальность таким образом, что любой чиновник сегодня считает своим долгом и хорошим тоном привлекать к обсуждению важных проблем общественность. Где-то это только формальность, а где-то уже действенный механизм. Демократичность при принятии решений входит в моду даже у мелких клерков. Вдруг когда-нибудь мы и впрямь будем жить как в зарубежном кино, где на всякие сомнительные предложения большой босс, озабоченный собственной репутацией, с возмущением отвечает: «Вы что, хотите, чтобы журналисты обо всем пронюхали и общественность подняла шум?».