А.Ф. Агарев – автор нескольких книг, посвященных советскому периоду нашей истории, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, был удостоен ордена Почета за успехи в поддержании боевой готовности войск. Ведь за спиной у Александра Федоровича – долгие годы службы в армии и преподавательская работа в военных вузах Рязани.
Но сегодняшний наш разговор – о последних работах историка, посвященных тому периоду нашей истории, интерес к которому только сейчас приобретает актуальность.
– Александр Федорович, несколько лет назад мы уже говорили о том, что неплохо бы ваши книги, посвященные истории рязанского крестьянства, издать одним томом. Это позволит отразить некую единую линию политики, проводимой по отношению к советской деревне в послевоенные годы.
– И вот это произошло. Такая книга издана. Более того, Всероссийской научно-практической конференцией, на которой обсуждались новые технологии внедрения региональных исторических материалов в преподавании истории, она рекомендована в качестве учебного пособия студентам и школьникам, интересующимся отечественной историей. Видимо, все-таки пришло время осмыслить наше недавнее прошлое, чтобы использовать его конструктивный опыт и при этом избежать новых, трагических ошибок.
– А он нужен нам, этот опыт? Может, лучше забыть все страшное, не погружать молодежь в ту атмосферу борьбы идей, интересов, партийных кланов, разных поколений советской элиты? Зачем студентам, школьникам знать все это?
– В истории ничего нельзя скрыть навсегда. Все равно придет время, чья-то рука дотянется до дальней архивной полки, исследователь прочтет пожелтевший документ и будет искать ответы на возникшие вопросы. Что мы с вами, наше поколение, наша страна обрели, скрыв в свое время обстоятельства и подробности заключения советско-германского пакта 1939 года и секретных протоколов к нему? Сегодня эта тема остро обсуждается и шельмуется в политических интересах отдельных стран. Но не в российских интересах. Мы с вами – свидетели этой дискуссии. Ведь в свое время даже студентов исторических факультетов уверяли, что никаких секретных протоколов не было. А они были. И мы их видели на выставке в Карлсхорсте, в Берлине.
То же самое можно сказать о многих эпизодах борьбы за власть в нашей послевоенной истории. Судьба отдельных политических деятелей послевоенных лет находилась под грифом «Секретно». Из истории Рязанской областной партийной организации было почти вычеркнуто имя Алексея Ларионова. Этот человек много сделал для области, несмотря на трагическое завершение своей карьеры. Отношение к нему неоднозначно. Но это не повод для замалчивания. Сейчас, как вы знаете, об Алексее Николаевиче написаны книги, сняты документальные фильмы, опубликованы документы. Это предоставляет молодому человеку возможность во всем разобраться самому, опираясь на факты, документы, а не на надуманные, предвзятые мнения.
– Александр Федорович, все ваши работы, в том числе и последняя, посвященная Фролу Козлову, так или иначе затрагивают тему взаимоотношений, противоборств внутри советской номенклатуры. Тема эта сегодня звучит особенно актуально. Интерес исследователей к ней растет буквально на глазах. Как вы думаете, в связи с чем это происходит?
– Наверное, в связи с тем, что новая управленческая элита России практически сформировалась за два последних десятилетия. Не выстроилась пока система работы с кадрами. Об этом все чаще заявляют руководители нашего государства – Президент Дмитрий Медведев и глава Правительства Владимир Путин. А в советском государстве такая система была. Советская номенклатура была сложившимся управленческим классом со своими пороками, но и со своими достоинствами, достижениями. На определенном этапе без сбоев работали социальные лифты. И молодой человек из деревни, из простой семьи мог достигнуть самых верхних этажей власти, как это случилось с Фролом Романовичем Козловым, уроженцем касимовского села Лощинино. Взлет его политической карьеры пришелся на переломный момент в истории страны, когда СССР преодолевал последствия сталинизма. Этот непростой процесс сопровождался обострением борьбы внутри управленческой и партийной элиты. Выжить, сохранить свой статус в этих условиях было непросто. Карьерный взлет Фрола Козлова был прерван стечением обстоятельств, и неизвестно, что случилось бы с ним после отставки Хрушева, если бы он оставался во властной верхушке к тому моменту.
– В своей новой книге вы публикуете и такие документы, которые нелицеприятно характеризуют Козлова, например, в связи с новочеркасскими событиями.
– Я постарался осветить личность Фрола Романовича максимально разносторонне. Воспоминания о нем неоднозначны. Но надо делать поправку и на личную заинтересованность мемуаристов в том или ином освещении событий. Фрол Козлов был ярким представителем консервативного, если можно так выразиться, лагеря партийной верхушки. Обстоятельства могли сложиться таким образом, что у власти могла оказаться и эта группировка. Хрущев сам называл Козлова своим преемником некоторое время.
Мне хочется продолжить исследование обстоятельств биографии моего героя. Первую книгу удалось издать с помощью депутата областной Думы Александра Николаевича Глазунова и директора фирмы «Кромсервис» Сергея Владимировича Семина. Их интерес к изданию оправдан – не так много наших земляков смогли пробиться к вершинам власти в минувшем веке. Я надеюсь на то, что новые исследования откроют нам новые стороны личности этого своеобразного и, несомненно, выдающегося человека – Фрола Романовича Козлова.
Читатели же смогут оценить его сами, исходя из опубликованных свидетельств современников событий, документов и материалов. Законы поведения человека во властной элите мало меняются со временем. Не случайно советская бюрократия приобретала некоторые черты царского чиновничества, а современная властная элита активно изучает опыт своих предшественников из советской эпохи. Мы хотим понять своеобразную технологию власти, извлечь из нее рациональное зерно. Участие историков в этом процессе идет только на пользу делу. Других показательных примеров, кроме как в прошлом, у нас нет.