Серьезность вопроса, может быть, не до конца осознаем мы, жители Европейской части России, находящейся в центре внимания федеральной власти. В окраинных же регионах Дальнего Востока, на огромных и слабо заселенных пространствах Сибири дело обстоит иначе. Давно минуло время ударных советских строек, ослабли промышленные гиганты, богатейшие природные ресурсы, которые хранит в себе территория, сами по себе не создают новых рабочих мест и дают лишь 16-процентный вклад в совокупный ВВП страны. На этом фоне постепенный отток перспективных кадров, рост числа китайских и корейских проектов невольно наводит на грустные мысли о будущем.
Такая ситуация грозит не только внутренними, но и крупными внешнеполитическими проблемами, чему примером агрессивный протест Японии. Понятно, что и другие наши до поры до времени геополитические «друзья» внимательно следят за обстановкой. На некоторых выпущенных иностранными издательствами картах мира подпись «Russia» стоит только на Европейской части страны. Урал же и Сибирь выделены как отдельные регионы, то есть из-за рубежа их всерьез рассматривают как слабо связанные с центром территории, возможные будущие сферы влияния…
Тем горше, что порой мы сами забываем об огромных российских пространствах на Востоке, ради которых отдавали здоровье, жизнь русские храбрецы-первооткрыватели. Ничем иным и не объяснишь, пожалуй, тот факт, что прогноз погоды по центральному российскому каналу телевидения – «Первому» – дается только для Центральной России. Меня всегда немного расстраивает обрезанный кусочек карты, выглядывающий из-за спины диктора-синоптика. Неужели жалко минуту-другую эфирного времени для остальной, зауральской России?
Чтобы преодолеть этот болезненный территориальный разрыв, предлагаются порой совсем уж фантастические меры. Например, по переносу столицы в Сибирь. Весной такое мнение высказал новый губернатор Подмосковья Сергей Шойгу, неоднократно говоривший о необходимости развития отдаленных регионов. Но вряд ли большой прок принесет «великое переселение» армии чиновников в сибирскую глубинку. Более действенным представляется другой путь, который упомянул Шойгу, говоря уже о подчиненной ему территории: «Мы, скорее, должны создавать в Подмосковье условия такие же, как в Москве». В федеральный масштаб его фразу можно перевести так: создавать по всей России условия такие же, как в ЦФО, а в сельской местности – такие же, как в городах.
К слову, российская деревня словно уменьшенное отражение всех проблем сибирских и дальневосточных территорий. Исчезновение сел пугает особенно, потому что пустеют не земли вечной мерзлоты, скудных тундр с суровыми климатическими условиями, а зарастают бурьяном плодородные черноземы средней полосы, самой развитой в экономическом отношении…
Надежда на новый этап жизни наших отдаленных территорий появилась с созданием Министерства развития Дальнего Востока. Такой шаг государства подтверждает, что оно серьезно нацелено на движение вперед в этом направлении. В ходе недавно проходившего в Петербурге международного экономического форума прозвучало мнение о том, что, если решить главные проблемы данного региона – кадровые и инфраструктурные, валовой региональный продукт можно удвоить за десять лет, а это позволит Дальнему Востоку через пятнадцать лет войти в двадцатку экономик мира по данному показателю.
Хочется думать, что позитивные перемены не обойдут стороной и остальные проблемные территории, обделенные собственными ведомствами.