В краю славных озёр
Отправной точкой по горельникам мы избрали лесное озеро Ласковское, оно тоже пострадало от пожара. Как ни печально, но пленительную красоту этого озера теперь омрачает огромная площадь выгоревшего березняка с восточной стороны. Березняк этот не только украшал, но и был богат грибами. Это большая потеря. К счастью, на противоположной стороне озера лес, состоящий из берёзы, ольхи, сосен и ёлок, от огня не пострадал, по-прежнему радует своей изысканностью и красотой. Как считает мой спутник, тонкий ценитель природы Мещёры Юрий Аркадьевич Головин, виды на озеро Ласковское всё ещё восхитительно хороши. Однако, несмотря на зримое напоминание о случившейся здесь беде, число любителей приготовить на берегу этого озера шашлык не уменьшилось. Всё дело в том, что в последние годы выезды на лоно природы с мангалами, словно эпидемия, распространились среди владельцев автомобилей. Настоящее столпотворение! Всё лето тут вдоль дороги выстраивались длинные вереницы из машин, высаживался многочисленный десант горожан, и всюду дымились костры. Даже осенью тут многолюдно. После шумных гульбищ всюду видны кострища и горы мусора. Брошенные остатки пищи привлекают на пир мышей, лис, многих птиц. Разноликая живность, роясь в отбросах, растаскивает мусор по лесу. Горько осознавать, что эта воспетая Паустовским жемчужина мещёрской природы в наше время превратилась в грязную шашлычную.
То же самое мы увидели и на соседних озёрах – Сегдено и Чёрненькое. Тут тоже повсюду следы кострищ и кучи мусора. И тоже на фоне обезображенной пожаром панорамы, простирающейся от озёр чуть ли не до самого горизонта.
Сразу вспоминается рассказ Паустовского «Лёнька с Малого озера». В этом замечательном произведении рассказывается о блаженной жизни любознательного юноши Лёньки Зуева. Жил он в тридцатые годы прошлого века здесь, на озере Сегдено (по-старому Сегден), в крохотном – из пяти изб – посёлке, в окружении поразительного великолепия нетронутой природы. Тишина, пение птиц, дивные смолистые боры, радость созерцания озёрного бытия, мелькающая в чащах дичь, дурманящие запахи разнотравья – всё говорило об изысканной красоте этого затерянного в лесной глуши уголка мещёрской природы. Подумать только, по протоке, соединяющей озеро Сегден с озером Чёрненькое, Лёнька с писателем пробирались с неимоверным трудом – кругом были бочаги, болота, трясины, ноги путались в густой траве, а сама протока пугала глубиной.
И что же мы видим теперь? Лес изрядно вытоптан туристами и поруган любителями шашлыков до неузнаваемости. Протока пересохла, ходить можно, не замочив и тапочек. Да и лес сильно поредел.
Особую тревогу вызывает озеро Чёрненькое. Трудно даже поверить, но это уникальное по красоте озеро здешние «туристы-аборигены» превратили в нечто ужасное, неприятное для глаз созерцателей. Тут в прибрежном лесу за годы пребывания отдыхающих появился огромный лагерь (некоторые устраиваются жить в этом лесу на всё лето), именуемый самими отшельниками «туристическим городком». Однако на самом деле эта коммуна затворников походит на грязное городище «бомжей». Сворачиваешь с тропы к берегу и всюду видишь грубо сколоченные из жердняка ограждения участков, «приватизированных» завсегдатаями, словно попадаешь в вотчину кикимор, русалок и водяных. Всякий пожелавший «застолбить» клочок прибрежной территории первым делом выстраивает из подручного материала границы – моё! А дальше всё зависит от фантазии и душевного порыва новоявленного хозяина. Кто-то возле многоместной палатки посадил ёлочки, кто-то соорудил немудрёную цветочную клумбу, а кто-то обзавёлся привычными для людей удобствами – зеркалом, рукомойником, ванной для купания, печкой-«буржуйкой», подобранной на свалке кроватью, чтобы подремать на солнышке. Неотъемлемая вещь на участке – мангал. Неважно, какой: из сложенных кирпичей на кострище или железный, купленный в магазине. Главное – чтобы был. Но для окопавшегося здесь бродяги-туриста этого недостаточно. Куда престижней в «своём наделе» сколотить стол со скамейками, сгородить туалет, а у воды отгрохать знатный настил с перильцами и площадкой для купания. Для этого сюда понатащили кирпичи, доски, жерди, всякие железяки, картон от упаковочных коробок, куски фанеры, целлофан, увесистые древесно-стружечные плиты и целиковые двери. Эта невзрачная для глаз городьба в окружении верёвок с прищепками для белья, коими опутаны всё и вся, производит удручающее впечатление. Если бы писатель увидел эту панораму в наше время, он вряд ли бы пришёл в восторг, скорее всего, ему стало бы плохо.
Невольно возникает вопрос: неужели у людей, пожелавших здесь уединиться и цивилизованно отдохнуть от городской суеты, не было трезвого взгляда на всё, что многозначительно и глубокомысленно именуется «уникальным творением природы»? Удивительно, но даже зимой на озере бывает людно. Одни одержимы подлёдным ловом рыбы, другие – плаваньем в проруби (среди туристов немало «моржей»), третьи – фотографированием заснеженной природы. И, конечно же, – всюду шашлыки. Ядрёный запах жареного мяса, сдобренного дымом костра, тут витает круглый год.
Однако есть в этом диковатом отдыхе и положительная сторона. И хотя это не та тема, где следует спорить, человек – враг природе или друг, всё же доброе слово о туристе здесь тоже сказать надо. Летом 2010 года, когда разбушевавшийся в глубине леса пожар стал угрожать лагерю затворников, многие вышли на борьбу с огнём. Дружный и сплочённый этот народ вооружился не только подручным инвентарём – вёдрами и лопатами, но и раздобыл пожарные рукава с помпами, благо, вода рядом. Благодаря настойчивости здешних туристов-аборигенов и их желанию сберечь уникальный уголок природы многое от огня было спасено.
Продолжение в следующих «Встречах с природой»