Каждый день в «Рязанских ведомостях» публикуются мнения рязанцев, обычных горожан, по теме, которая кажется нам наиболее важной и значимой сегодня. Но не только мы, журналисты, просим прохожих на улице поделиться взглядом на ту или иную проблему. Участвуя в нашем простейшем социсследовании, люди часто задают встречные вопросы; а зачем это нужно? а что это изменит? а кому будете показывать ответы?
Очевидно, что наблюдениями, соцопросами, экспериментами – всем тем, что составляет результат труда социологов, – интересуются многие из нас. Известная шутка гласит: опросы населения проводятся для того, чтобы население знало, что оно на самом деле думает. Тем не менее, именно знакомясь с социологическими данными, мы выстраиваем объективную картину реальности. Кому и зачем нужны сегодня многочисленные социсследования – от рейтингов политиков до подсчета процента россиян, сидящих на диетах? Можно ли доверять их результатам? На эти и другие вопросы отвечает заведующий кафедрой социологии, директор Центра социологических исследований Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина, кандидат исторических наук Владимир ГОРНОВ.
Р.В. – Владимир Анатольевич, кафедра социологии РГУ – единственная в Рязани, выпускающая специалистов-социологов. Но социологических центров, куда можно устроиться, в нашем городе нет. Где же работают ваши выпускники?
В.Г. – Наших выпускников много в структурах госуправления, различных коммерческих организациях, потому что это люди активные, умеющие выстраивать коммуникации, с хорошей полевой подготовкой, – мы сотрудничаем с различными организациями и учреждениями Рязани и области, на базе которых наши студенты проходят производственную практику. Когда-то, еще в Советском Союзе, на каждом крупном предприятии была штатная ставка социолога, а в крупных производственных объединениях – даже целые социологические отделы. Сейчас же это ушло в прошлое, и когда требуется социологическая информация, руководство предприятия просто заказывает социологическое исследование какой-либо специализирующейся на этом фирме. Но, конечно, такие фирмы могут существовать за счет коммерческих заказов только в крупных городах, миллионниках, и их деятельность – скорее маркетингового характера, чем собственно социологическая. Да и вообще сегодня в России социология в бытовом понимании больше соотносится со статистикой, с цифрами, процентами, рейтингами и т. д. Во всем же остальном мире она, напротив, больше связана с социальными движениями, идеологиями. Социологи на Западе – это, как правило, люди не нейтральные в общественно-политическом пространстве, и чаще всего они выступают с левых позиций. В России же на современном этапе серьезная социологическая деятельность, фундаментальные исследования возможны только под эгидой государства, например, в рамках федеральных или региональных целевых программ.
Р.В. – Получается, что о полной независимости социологов говорить не приходится. Тогда можно ли верить результатам социсследований? Это, наверное, самый распространенный вопрос, которым задаются люди, знакомясь с результатами вашей работы.
В.Г. – Строго говоря, любая статистика относительна. Большинство исследований делается для того или иного заказчика, будь то государство или бизнес-структура. Но серьезные исследовательские центры не заинтересованы в том, чтобы как-то подтасовывать результат, они публикуют объективные данные. Здесь существует другая проблема. Если взять любой договор на проведение исследований, мы найдем в нем строку: «результаты являются собственностью заказчика». Фактически получается, что информация, полученная в ходе социсследований, в большинстве случаев не предназначена для публикации. При этом огромное количество тех, кто занят в сфере практической социологии, ориентированы на решение сугубо прикладных задач, оторваны от теоретической, академической деятельности. Ситуация осложняется и тем, что мы сильно отстали от западных коллег в области методологии.
Р.В. – В начале XXI века человечество практически во всех областях жизни столкнулось с проблемами, которых прежде не знало. Вот уж где настоящий простор для социологических изысканий…
В.Г. – Изменения, которые происходят сегодня в мире, – политические, экономические, демографические, в национальном, этническом составе населения, в возрастной, половой структуре – колоссальные. Эти процессы нужно изучать, отслеживать, понимать, и социология в силах не только объяснять их, но и прогнозировать. Например, ставшее сегодня реальностью общество потребления еще в 1968 году было предсказано Жаном Бодрийяром, а несколько позже он же описал общество, в котором виртуальная реальность станет подменять социальную. Вспомним и то, как точно описал грядущее постиндустриальное общество Дэниел Белл…
Р.В. – Каковы, по-вашему, наиболее значимые явления сегодняшнего дня, которые необходимо отслеживать?
В.Г. – Один из самых ярких и интересных процессов, который протекает с конца XIX века, – урбанизация. Происходит она на наших глазах. Сейчас в Рязанской области развиваются новые городские агломерации: Рязанско-Рыбновская, Сасовская, Скопинско-Ряжская, в которую входит и такой промышленный центр, как Новомичуринск. Последняя, правда, только недавно наметилась, и пока на ее территории большин-ство земель – сельскохозяйственного назначения, но неизбежно в ходе урбанизации на них должны появиться индустриальные объекты. Происходят интересные процессы в культуре и быте населения, возникают новые традиции, модели поведения.
На сегодняшний день необходимо отслеживать и держать под контролем такие явления, как алкоголизация и наркотизация населения, поскольку они представляют одну из самых опасных угроз жизни и здоровью людей. Здесь социология не должна ограничиваться голой констатацией данных; важно выявлять и предлагать обществу эффективные способы профилактики социальных «язв». Не менее важно изучать все то, что влияет на рождаемость, на репродуктивные установки населения: социально-экономические и демографические показатели, состояние рынка труда, обеспеченность жильем, дет-
скими учреждениями, медицин-ской помощью. Там, где этому уделяется должное внимание, появляются дополнительные импульсы развития поселений и целых территорий. Например, хорошие возможности для роста появились у Александро-Невского района. Конечно, имеет значение, что район находится на железной дороге и федеральной трассе М6, но не в последнюю очередь это обусловлено эффективной жилищной политикой муниципальных властей, направленной на то, чтобы люди оставались здесь, работали, создавали семьи.
Социологам нельзя упускать из виду и миграционные процессы, которые могут привести к серьезным социальным изменениям.
Р.В. – Прошедший год был отмечен повышением уровня гражданской активности в обществе: существенно вырос интерес россиян к политике, избирательному процессу. Как бы вы охарактеризовали протестные настроения, возникшие после выборов в Госдуму?
В.Г. – Я бы не относил эти уличные акции только к осознанным проявлениям гражданской активности. В условиях информатизации общества существенно изменилась система коммуникаций: то, что прежде было отражением гражданской позиции, сейчас становится в большой степени результатом целенаправленного информационного воздействия, зачастую манипулирования. Именно в этом свете – как масштабный флешмоб – будет правильнее рассматривать многие события последнего времени. Благодаря интенсивному освещению в СМИ, они часто воспринимались как реальное проявление общественного недовольства, выступления «внесистемной» оппозиции, но анализ состава участников таких мероприятий подсказывает, что для этих весьма обеспеченных и довольных жизнью людей участие в митингах просто одна из форм общения в своей «тусовке», род развлечений. Наверное, такие явления и процессы вполне естественны в том обществе, к которому мы пришли, и к ним нужно относиться без фанатизма, быть готовыми к их повторению, проявлению в иных формах.
Р.В. – Одна из наших читательниц, пенсионерка, поделилась: к ней звонили из какого-то социологического центра с просьбой записывать семейные расходы в течение месяца. «Эти данные потом президенту пойдут», – сказали бабушке. Понятно, это была просто попытка убедить респондента поучаствовать в эксперименте. Тем не менее сейчас мы постоянно слышим, как первые лица государства ссылаются на данные социологов. Но вот учитываются ли в действительности ваши рекомендации на высшем уровне?
В.Г. – Все зависит от того, заинтересованы ли те, кто принимает решения, в советах со стороны. Понятно, что говорить о слабых местах не всегда приятно и безопасно, но и замалчивать существующие проблемы нельзя. Позиция социолога, на мой взгляд, должна быть не удобной для власти, а по возможности объективной и даже, в хорошем смысле, дерзкой. Возвращаясь к вашему вопросу, скажу, что наши рекомендации в основном адресованы более близким инстанциям. Тем более отрадно, когда видишь реакцию на наши выступления на региональном и даже федеральном уровне. Так, например, в 2012 году Государственный антинаркотический комитет РФ на основе сделанных нами (и, я уверен, нашими коллегами из других регионов) критических замечаний скорректировал методику проведения мониторинга наркоситуации в субъектах Федерации. В ежегодном Послании Президента РФ Федеральному Собранию в части, посвященной развитию жилищного строительства в стране, были провозглашены цели, созвучные выводам, сделанным нами и наверняка многими другими российскими социологами по результатам исследований рынка жилья в последние годы. Важно, чтобы люди смелее высказывали свое мнение, заявляли о своих потребностях, точно адресовали свои пожелания, и в этом им готова помочь социология. Не менее важно, чтобы СМИ помогали социологам доносить эту информацию до адресата – будь то власть, бизнес или само гражданское общество. Возражая известнейшему французскому социологу Пьеру Бурдье, могу заявить: общественное мнение существует!
Беседовала