Каждую весну в соседствующей с нашим домом небольшой рощице оживает и расширяется колония грачей. Шумливые эти птицы приступают к гнездованию одними из первых, появляясь в своих грачовниках уже в начале марта. Первые грачи ведут себя сдержанно и даже неуверенно, как бы сомневаются: не рановато ли пожаловали? Но через недельку-другую колония заметно пополняется за счет все прибывающих странников, и на березах наблюдается их оживленная суета, сопровождаемая несмолкаемым гвалтом. В это время все уже заняты делом: одни приступают к ремонту старых гнезд, другие – к постройке новых. Случаются и драки за обладание старыми постройками. Компромиссов тут не бывает, успех претендентов зависит от их настойчивости, силы, а порой и наглости. Как только все споры уладятся и каждая пара птиц обзаведется «недвижимостью», в колонии воцаряется праздная суматоха. Птицы на радостях взмывают вверх и с истошными криками водят хороводы над местом поселения, не забывая при этом время от времени подлетать к гнезду: мол, знайте – это мое!
А тем временем в придорожных кустах воробьи собираются на посиделки и все до единого принимают участие в хоровом пении. Тут гомон стоит такой, что хоть уши затыкай. В другое время на воробьиный гвалт едва ли кто обратит внимание. Но сейчас, в разгар весны, когда кругом все бурлит и ликует, энтузиазм птиц, коротавших с нами долгую зиму, вызывает у прохожих радость. На этих концертах нередко случаются потасовки. Причиной становится неадекватное поведение какого-нибудь солиста, когда он ведет себя вызывающе или норовит кого-нибудь клюнуть. Но хулиганство на этом празднестве быстро пресекается. Находятся «молодцы», которые набрасываются на расхорохорившегося воробышка и устраивают ему изрядную трепку.
Весенняя природа не знает покоя ни днем, ни ночью. С первым мартовским теплом «сходят с ума» деревенские коты. Они собираются на пустошах и поднимают истошный вой, от которого «теряют голову» кошки. Услышав многоголосое пение, они устремляются к месту действа, чтобы подыскать жениха. И коты, подзадориваемые присутствием «дам», с дикими воплями набрасываются друг на друга. Поединки бывают столь жестокими, что шерсть летит клоками, драчуны получают кровоточащие ссадины и ранят друг другу уши. И все из-за кокетливых мурок.
А в тихие лунные ночи марта в старых ельниках начинает твориться всякая «чертовщина». «Бу-бу-бу», – доносятся из темноты монотонные звуки. «Хуу-ху-хо-хо-хо», – слышится дикий хохот то в одной, то в другой стороне. Это празднуют приход весны совы. То тут, то там бубнят мохноногие сычи, кричат и хохочут серые неясыти. А в местах, где водятся филины, раздается такой силы уханье, что даже собаки от страха поджимают хвосты и льнут к хозяевам. Звуки, производимые ночными птицами, настолько необычны и жутки, что поневоле начинаешь верить в нечистую силу.
В это время в ночном лесу можно услышать другие странные звуки. Где-нибудь в глухом ельнике вдруг прозвучит такой страшный душераздирающий бас, что услышишь – и почувствуешь, как по спине пробежит холодок. «О-о-о-и-и-и…А-а-и-и-и…» – протяжно отзовется эхо. Кажется, что в ночном лесу кого-то лишают жизни. Однако криминала тут никакого нет. Это устраивают концерты лесные кошки – рыси. Подаст голос одна солистка, тут же ей вторит другая, создавая протяжную душераздирающую песню. Представление в какой-то степени походит на концерт наших домашних васек и мурок. Разнит их только тональность звучания – у рысей она ниже, басовитее. Праздничные представления лесных кошек также сопровождаются драками из-за невест, и на этих побоищах драчуны тоже сражаются до одури и получают серьезные кровоточащие раны.
В лунные ночи на лесных полянах и опушках резвятся зайцы. Состязания длинноухих зверьков бескровны. Это своеобразные представления, за которыми внимательно наблюдают зайчихи. Им важно выявить самого ловкого и сильного для продолжения рода. Своей восторженной беготней друг за другом и игрой в «чехарду» – резкими прыжками вверх, бегуны придают ночному лесу особый колорит, с присущей ему загадочностью и таинственностью, что выглядит очень поэтично.
В атмосфере праздника с ярко выраженным радост-ным настроением пребывают представители куриного племени – тетерева и глухари. У лесных петухов в это время начинают набухать красные брови, а оперение становится выразительней, сочнее и ярче. Угольно-черные с металлическим отливом косачи теперь все чаще засиживаются на опушках леса и под лучами пригреваемого солнца уже пробуют голос – бормочут, но делают это пока в одиночку и поют вполголоса, причем поодаль от места будущего тока, который они будут посещать в апреле. Песня тетерева-косача очень необычна – слышно, как будто где-то далеко воркует голубь.
Другое дело глухарь. В отличие от тетерева, этот тихоня уже держится в месте традиционного тока. Сейчас его главная задача – удержать свою территорию от посягательств собратьев. Пробуя голос, возбужденный петух обходит границы своих владений и на подтаявшем насте оставляет извилистые бороздки от приспущенных крыльев – мое! Смысл этой предсвадебной церемонии – уведомить соседей, что территория занята, а ее хозяин полон сил и здоровья и может постоять за себя. Обычно этого бывает достаточно, чтобы другой участник тока уяснил: со вздорным соседом связываться не стоит.
Однако драки за лучшие участки время от времени все же происходят, и тогда тут тоже проливается кровь. В прошлом году, фотографируя из укрытия глухариные представления, мне такое сраженье довелось наблюдать с расстояния пяти шагов. Сначала соседи прохаживались вдоль установленной границы и запугивали друг друга бойцовскими выпадами: мол, это моя территория – не суйся! А когда один из них не удержался и переступил условную пограничную линию, рассерженный хозяин немедленно пошел на таран. Сражаясь, соперники клевались и больно колошматили друг друга крыльями. Удары крыльев были настолько громкими, что у меня закладывало уши, а эхо от такой «стрельбы» разносилось далеко по болоту. Минут пять глухари дубасились, пока нарушитель не сдался и не улетел. После схватки на снегу всюду валялись оброненные перья и алели пятна крови. Вот что происходит весной.
Особый колорит этому времени года придают прилетевшие с юга жаворонки. Жизнерадостные птицы, одолевшие на своем пути не одну тысячу километров, при виде родных просторов не могут сдержать нахлынувшие на них радостные эмоции и сразу принимаются звонить над парующимися проталинами в свои благозвучные «колокольчики».
А стоит увидеть в небе клин возвращающихся на родину журавлей и услышать их торжествующие крики, как сразу учащается биение сердца. В этих милых сердцу звуках есть что-то близкое, родное. Забыть невозможно, если хоть раз в жизни услышал этот волнующий душу гимн весне.
Радость доставляет и гомон пролетающих в небесной лазури величественных стай гусей. Транзит этих птиц всегда совпадает с появлением серебристых «барашков» на ивах. Блеск «алмазов» ночного льда на ликующих от солнечного света ивах выглядит истинным дивом и создает атмосферу праздника. Прекрасное время!