6 мая в 19 часов в Рязанском областном театре драмы состоится юбилейный творческий вечер-концерт «Две пятерки судьбы» поэтов, членов Союза писателей России Дмитрия Плоткина и Нурислана Ибрагимова.
Это уже третий творческий вечер, который юбиляры проводят совместно. И тому есть несколько причин: во-первых, оба поэта родились в апреле, в один и тот же год. Во-вторых, и Дмитрий Плоткин, и Нурислан Ибрагимов имеют в своем репертуаре известные песни, которые исполняют в концертных программах их общие друзья – композиторы, певцы и музыкальные коллективы. И, наконец, поэтов связывает не только давняя личная дружба, но и творческое содружество – Нурислан Ибрагимов является редактором и художником-оформителем всех поэтических книг Дмитрия Плоткина. Кроме того, поэты придерживаются единых гуманистических и романтических традиций в своем творчестве, несмотря на профессиональную принадлежность к силовым структурам. Оба они – офицеры. Дмитрий Плоткин – старший помощник прокурора Рязанской области, проработавший около четверти века следователем по особо важным делам, а Нурислан Ибрагимов – начальник культурного центра УФСИН России по Рязанской области.
В программе юбилейного концерта – авторское чтение стихов, «лирическая дуэль», исполнение песен на стихи Д.Плоткина и Н.Ибрагимова известными московскими и рязанскими солистами и музыкальными группами. Специальным гостем станет народный артист России Геннадий Каменный. В рамках вечера пройдет презентация книги Дмитрия Плоткина «Неземная осень» и книги Нурислана Ибрагимова «Звездная чаша».
Дмитрий Плоткин 
Горелый хлеб
Я учился ходить по рязанской земле.
И под синью рязанского неба
Я на русской печи, в деревенском тепле,
Грыз краюху горелого хлеба.
А потом что есть мочи бежал босиком
От калитки к речному парому.
Весь в репьях и пыли – я в обличье таком
Возвращался к родимому дому.
Там встречала меня хлопотливая мать
С потемневшими в бедах глазами:
«Снова, неслух, придется тебя отмывать!» –
И гремела на кухне тазами.
С той поры проутюжило множество лет:
Я другой, я сегодня при деле.
Я в Манчестере лобстеров ел на обед,
Пил «Мартель» в раскаленном Марселе.
Может быть, я когда-то себе изменю.
Но под сводом туманного неба
Повара для меня «загоняли» в меню
Две краюхи горелого хлеба.
Грустная работа
Я занимаюсь грустным ремеслом:
Ищу впотьмах чужую чью-то совесть.
Недобрый мир наполнен черным злом,
Он грубо рвет написанную повесть.
Я занимаюсь грустным ремеслом,
Чтоб сделать мир уютным и добротным,
И иногда мечтаю об одном:
Чтобы успеть остаться безработным.
Неземная осень
Мы с тобою стоим у ступеней крыльца,
На озябшем и хмуром перроне.
И засохшие листья – чужие сердца –
Серый ветер нам под ноги гонит.
Оторвались они от насиженных мест.
Их единство невольно нарушу.
Каждый в жизни наденет когда-нибудь крест
На однажды замерзшую душу.
И состав мимо нас покатился во тьму,
Машинист докурил папиросу.
Пожелтевшие листья – по одному –
Унесло под стальные колеса.
Красно-желтые листья – чужие сердца,
Вам подняться бы в снежную просинь,
Но несет вас по черной земле без конца
Неземная холодная осень.
Предчувствие любви
Живем предчувствием разлуки –
Не этим ли удручены?
Уже не так коснулись руки
Среди бушующей весны.
Живем предчувствием заката,
Свеча осветит образа.
Небесный свет пропал куда-то –
В чужие спрятался глаза.
Расставив шелковые сети,
Златую рыбку не зови.
Мы все живем на белом свете
Лишь для предчувствия любви.
Нурислан Ибрагимов 
У КРЕСТА
О, как мне обращаться ко Христу
С молитвой и прошением ничтожным,
Когда Его прибитым ко кресту
Я вижу в мире сытом и безбожном?
О, как просить, когда беда грозит,
И не благодарить за избавленье,
И видеть, как из ран Его сквозит
Пречистой крови вечное теченье?
Свои невзгоды сам я заслужил,
Несчетными грехами и гордыней.
А надо мной хранитель мой кружил
В слезах пред сердца каменной твердыней.
И только чуть коснется плоти боль –
Она дрожит от ужаса заранье!
А Он за всех за нас насыпал соль
В свои незаживающие раны.
Взлететь бы мне за милостью туда,
Где боль бы мне навеки усмирили,
Где светит Вифлеемская звезда
И пояс Богородицы Марии!
Но как мне Божьей Матери спроста
Смотреть в глаза, моля, чтоб возносила,
Когда Она стояла у креста
Свидетелем кровавой казни сына?
* * *
Нам кажется, что любим мы не тех,
И что неверно этот мир устроен.
Что есть другие, лучшие из всех,
Кто нашего внимания достоин.
Что есть в толпе среди обычных лиц,
Вовек не вызывавших интереса,
Один свободный благородный принц,
Одна ничья прекрасная принцесса.
И надо только вовремя, пойми,
Прийти туда, к той самой остановке,
В тот самый дом, в тот самый день и миг,
Где жизнь хранит для счастья заготовки.
О, как мечтанья эти хороши,
Что будет знак и верная примета!
Но это все от сумерек души,
Когда она теряет свойства света.
Не будь песчинкой посреди камней,
Когда придет любви твоей минута,
А сам кому-то принцем быть сумей,
Сама принцессой быть сумей кому-то!
Придет пора, оглянешься назад,
В чужом трамвае трогаясь к обновке,
А там твои любимые стоят
Сошедшие на прошлой остановке.
ОПЯТЬ ЗИМА
Опять зима, опять метель.
И мы в плену разлуки снежной.
Устало сердце от потерь,
От этой муки неизбежной.
Напрасно падают снега
Над замерзающей рекою.
Пусть не сойдутся берега,
Но мы-то встретимся с тобою.
Зачем, все яростней кружа,
Метель дороги заметает?
Дрожит от холода душа,
Но все равно она оттает.
Зачем снега лежат, как соль,
Ведь слез не знает мирозданье.
И чем грустней прощанья боль,
Тем будет радостней свиданье!
Опять метель, опять зима…
По разным улицам разлуки
Спят наши мерзлые дома
И наши стынущие руки.
Мелькают тени по плечам,
Плывут узорные волокна.
Но мы не гасим по ночам
Свои заснеженные окна.
СИЛА СОЛИ
Все на земле побеждается новью.
Встану однажды и я на краю.
То, что когда-то назвал я любовью, –
Соль, потерявшая силу свою.
Зря дожидаюсь обещанной жатвы.
Столько я сеял, а вызрело ноль.
Все мои юные планы и клятвы –
Силу свою потерявшая соль.
Счастье свое не прихватишь в могилу,
Горе свое не раздашь никому.
Все это соль, потерявшая силу,
И не пригодна она ни к чему.
Все достается лишь мукой и болью,
Чем же еще заплатить за любовь?
Силу свою потерявшею солью
Пресной судьбы не посолишь хлебов.
Что я в себе и вокруг одолею,
В правду ли вникну я или вранье
Горькою сутью и солью своею,
Если потеряна сила ее?
* * *
Кто-то мачехой Русь называет,
Кто-то прочит ей крах впереди.
И кровавая рана зияет
На ее материнской груди.
Заживи свои раны, Россия!
Предающих тебя отпусти.
Видишь, след свой оставил Мессия
На твоем поднебесном пути.
Не прельщусь я ничем чужеродным,
Все обиды в душе заглушу.
На Руси, как во храме Господнем,
Службу жизни своей отслужу.
В час хулы и гордыни капризной
Или славы с терновым венком
Обагрен будет кровью Отчизны
Тот, кто вспоен ее молоком.
И одна лишь надежда пребудет,
Коль сожмет погребальная грусть,
Что во веки веков не забудет
Сыновей своих матушка Русь.