06:01 МСК
Пятница
14 / 02 / 2025
2243

Выше нас – только космос

Прежде думай о Родине, а потом о себе – кредо парашютистки Зинаиды Курицыной

Как-то спросил мастера спорта СССР международного класса Григория Шулика: кто – он или его тренер, также легендарный мотогонщик Виктор Адоян – самый смелый-храбрый? Не задумываясь, гонщик «без страха и упрека» ответил: «Какие мы, мужики, смелые-храбрые – нас всех Зинаида Михайловна по части отваги за пояс заткнет». Вне всякого сомнения, автомотогонки – в ряду самых опасных для жизни человека видов спорта, только отважным людям покоряются их пьедесталы, а и мотогонщики, оказывается, уступили пальму первенства. До сих пор помню тот разговор и теперь, спустя годы, пытаюсь разгадать феномен этой женщины, счастливо соединившей в своей судьбе доброту и скромность и вызов нечеловеческой беде и в конце концов победившей ее. Разгадать феномен попросил саму Зинаиду Михайловну Курицыну.

– В подмосковном Егорьевске, на моей малой родине, аэродром располагался в черте города. Любой праздник не обходился без участия спортсменов местного аэроклуба. И все жители – от мала до велика – могли наблюдать за захватывающими дух воздушными трюками небесных акробатов, – рассказывает Зинаида Михайловна. – Когда среди школьных подружек пронесся слух, что некоторых девчонок из параллельного, девятого, класса записали в аэроклуб и они даже совершили первые прыжки, у меня возникло что-то вроде обиды, ощущение, что опоздала на самое-самое важное в жизни. Решила немедленно бежать в аэроклуб, записываться в парашютную секцию. Увы, в первый набор опоздала, пришлось ждать до следующей осени. Чтобы не терять времени, брала у подруг конспекты занятий в аэроклубе и специальные книги по парашютному делу, тщательно изучала сложную науку «небесных прыгунов». Через год сдала теорию, меня зачислили в секцию. В шестнадцать лет совершила первый прыжок.
До мельчайших подробностей помню первый шаг в открытое небо. Мы парим под раскрытыми куполами, радостно перекликаемся, поздравляя друг друга, и вдруг на высоте примерно четырехсот метров от земли (было ровно шесть утра) до нас доносится из множества репродукторов... Гимн Советского Союза, гордо звучит главная мелодия страны. Опьянев от восторга и счастья, не заметила, как меня понесло к лесу, и тот самый первый прыжок едва не закончился для меня печально – я буквально повисла на трех соснах. Но, поверьте, никакого испуга не ощутила.
И вот позади – двести прыжков. Серьезный успех пришел на зональных соревнованиях – мои результаты по точности приземления были признаны лучшими. Тогда же получила заманчивое приглашение попробовать себя в большом спорте – меня позвали в Рязань, в армейский десантный клуб, который уже тогда гремел на весь мир. В Центральный спортивный парашютный клуб приглашали не каждого, отбор был очень суровым и требовательным. И этот первый – на профессионализм – экзамен я сдала успешно. Я была в себе уверена – с детства занималась и спортивной гимнастикой, и лыжами, и волейболом, и баскетболом, и даже коньками. Сомнение было в одном: как отнесутся к моему выбору родители. Что скажет мама, когда узнает, что ее единственная дочь (у меня было еще три брата) решила стать не просто профессиональной парашютисткой, но и военнослужащей. Но мама не стала препятствовать выбору: «Если уж ты что задумала, тебя не остановишь, я знаю».
Спортивная карьера Зинаиды Курицыной выдалась сверхстремительной. Первенство транспортной авиации, на котором покорился норматив мастера спорта СССР в акробатике и на точность приземления. Через год – зачисление в основной состав команды клуба. На чемпионате Вооруженных сил – в тройке призерок. Чемпионат социалистических стран. Из пяти разыгранных золотых медалей все завоевала она. Следом был успех на чемпионате мира: Курицына добыла две серебряные медали – в групповых прыжках и командном первенстве. Она захватила лидерство в коллективе, смело решалась на все новшества и эксперименты, укреплявшие престиж советской парашютной школы. А в семьдесят восьмом случилась трагедия. Подходили к концу традиционные осенние сборы в Фергане, куда ежегодно отправлялся рязанский клуб для подготовки к соревнованиям на точность приземления.
– К завершению сбора у меня был неплохой результат – восемьдесят одно точное приземление. Мы закрыли «сетку» работы и отправились домой, в Рязань. Буквально через пару недель приехал старший тренер сборной команды СССР Вячеслав Жариков и сообщил, что мировой парашютной федерацией принято решение: совершать прыжки на электронный датчик, который фиксирует первое касание в диаметре... пять сантиметров! Стало ясно, что открылась новая «сетка» рекордов. «Едем на сборы, – сообщил мне Жариков. – Как член сборной, ты должна быть обязательно...» Отказаться я не могла.
Ничего, кажется, не предвещало беды. Шел обычный тренировочный процесс. В небо поднимались днем и ночью, ставили и личные, и командные рекорды, работали с полной отдачей... Предстоял последний групповой ночной прыжок, и, в случае удачи, рекорд был бы засчитан. Выпрыгнула на высоте полторы тысячи метров, пролетела четыреста, привычным жестом дернула кольцо парашюта, и вдруг последовало резкое вращение, меня закачало, как маятник. И это – в абсолютной темноте, не видно ни земли, ни неба. Меня вращало с такой силой, что понять причину неисправности парашюта было практически невозможно. Но действовать нужно было моментально. Возможно, что-то случилось с разрифовочным шнуром, идущим по всему периметру парашюта (он смягчал нагрузку купола на организм человека во время раскрытия). Единственной надеждой оставался запасной парашют, но чтобы он сработал, нужно было отцепить основной купол. Его-то и заклинило (потом выяснилось – отказал один из замков). Огромным физическим усилием подтянулась на лямке и попыталась отсоединить заклинившийся замок (иначе запаска могла запутаться в стропах основного купола). По приборам, до земли оставалось метров триста – отрезать основной уже не хватало высоты. Понимала, что шансов остаться в живых почти не было. Я камнем летела на землю... Я кричала на все небо: «Мамочка!» Запаску открыла по прибору на высоте сто метров. Стропы стали быстро закручиваться, но в какой-то мере это сбавило скорость падения и смягчило удар о землю...
Травма была сложной. Открытый перелом бедра, позвоночника и так далее. Два месяца пролежала в реанимации. Перенесла несколько операций. Когда пришла в сознание и поняла, что осталась жива, это был огромный стимул на всю оставшуюся жизнь, чтобы бороться. Недели две училась ходить. Сначала по палате, потом – по коридору, больничной лестнице. Ноги – в гипсовом плену, они не слушаются, наливаются свинцом. Через месяц меня подготовили к выписке. Разрешили наступать на больную ногу, которая по-прежнему оставалась в гипсе. Очень хотелось домой. Даже в гипсе я замечательно со всем справлялась. Могла и окно, и полы помыть, и в доме прибраться. В назначенное время сняли гипс, повезли на снимки. Неделю хожу на костылях, вторую, третью. Мне ничего не говорят. И вдруг – профессорский приговор: «Ну, милочка, все срослось неправильно». Оказалось, вообще нельзя было наступать на ногу. Искривление началось именно дома, а теперь, чтобы выровнять кости, нужна сложная операция…
Но вот позади – операция, восстановление. Опять – Фергана. Воздушная стихия вновь приняла Зинаиду. Не просто приняла, а фиксировала ее рекорды…
…На просьбу побеседовать перед публикацией, освежить в уголках памяти самое важное, уточнить детали Зинаида Михайловна согласилась с оговоркой – мол, что о ней писать, ее рекорды – в прошлом, лучше рассказать о нынешних героях. Пообещал исправиться, ведь в последнее время парашют незаслуженно оказался забытым, в том числе и средствами массовой информации, а он, несмотря ни на что, жив, и рязанцы по-прежнему на виду, как и ранее, штурмуют рекорды высшей марки. Выше их, рекордсменов, – только космос. Впрочем, сделай судьба поворот, и сейчас я беседовал бы с Зинаидой Михайловной – космонавткой. Ибо не было в ее жизни преград, которые не покорились бы.
Пришлось оставить собственную соревновательную жизнь, перешла на тренерство, а потом и в судействе отличилась. Без образования не обойтись – закончила спортивный факультет Рязанского педагогического института. Встретилась с прекрасным человеком – воздушный оператор Евгений Бакалов стал мужем и отцом. Сын Егор тоже не остался в стороне от спорта – в четырнадцать лет в составе международной экспедиции совершил первый прыжок с парашютом. На Северный полюс. Разумеется, под присмотром отца. Подошло время – Егора призвали в армию. Сейчас он – старший лейтенант.
Жизнь продолжается. Яркая, нескучная. Дома, на подоконнике и балконе, Зинаида Михайловна развела настоящий зимний сад. Этой зимой освоила горные лыжи – приобрела инвентарь, провела тренировки на «горке» под Рязанью, в Семено-Оленинском. Моя собеседница достигла многого. Пожалуй, только одного-единственного титула не хватает – звания «Заслуженный мастер спорта». Немало случаев, когда это отличие присваивали с запозданием, со справедливой формулировкой «За верность спорту». Тут достаточно вспомнить наших замечательных футболистов – Юрия Гаврилова, Федора Черенкова… Ничто не мешает соответствующим организациям выйти в Министерство спорта РФ с ходатайством о присвоении Зинаиде Михайловне «заслуженного». Впрочем, для меня она давно – заслуженный мастер спорта. Заслуженная не только по спортивной части. Во всем…

Статья опубликована в газете Рязанские ведомости в номере 140 (4442) от 02 августа 2013 года
Подписывайтесь на нашу группу ВКонтакте, чтобы быть в курсе всех важных событий.
О героях былых времен
В Рязанской универсальной библиотеке имени Горького открылась выставка, посвященная морякам – героям Первой мировой войны
Открепительные придут вовремя
Состоялось очередное заседание областной избирательной комиссии
Вероника Шелякина
Читайте в этом номере: