Роман Галины Дитрих, ранее не проявлявшей себя как литератор и взявшейся за перо в солидном возрасте, называется серьезно: «Олег Рязанский. Жизнь и деяния. 22 эпизода» (Рязань, «Узорочье», 2012).
Книга начинается «невинно» – в 1372 году великие князья московский и рязанский спорят о своих пограничных имениях. Правда, немного смущают словечки, попавшие в книгу явно из современности: «процедура», «канцелярский», «если ты, конечно, не возражаешь» – в прямой речи князей. Но, быть может, автор просто по неопытности допустил ошибки в лексике?.. Однако дальше раскручивается детективный сюжет: в один непрекрасный день 1374 года в палатах московского князя начинает капать с потолка хмельной мед. Князь Дмитрий вызывает дознавателя Щура, вооруженного «увеличительным третьим глазом» (изобретенным в реальности не ранее XV столетия). Поднявшись на чердак, тот обнаруживает последний из пропавших бочонков меда. Из него и льется медовуха на покои князя. В краже деликатесного спиртного москвичи подозревают рязанского князя Олега, который как раз неожиданно проезжает мимо Москвы… Завязка развивается вовсе причудливо: в ткани романа появляются Будда, афинский лекарь, певец-стихоплет Есеня, мичуринские яблоки, огнестрельное оружие, летописи, повествующие об азовских походах Петра Первого, а «скрепляют» все действие поштучно обнаруживаемые бочонки из числа пропавших. Очень скоро даже слабо знающий историю читатель понимает, что перед ним вовсе не классический исторический роман, основанный на фактах или широко распространенных легендах, проникнутый духом историзма и развивающийся по логике складного сюжета. «Олега Рязанского» Галины Дитрих сложно назвать даже «альтернативной историей», хотя к этому жанру он ближе. Но Галина Дитрих не предлагает иных исторических версий, не «отменяет» Куликовскую битву и не гадает, что было бы, победи в ней татары. Битва происходит, Мамай и Ягайло – неглавные, но персонажи романа, Мамая гонят с русской земли – нет, это не альтернативная история!
Но что же тогда произведение Галины Дитрих? Думаю, это одна из «первых ласточек» нового литературного жанра, который, возможно, родится в наши дни, на фоне перманентных споров и переоценок российской и мировой истории: историко-иронический роман. Название жанра – мое. Пока мне не встречались книги, похожие на «Олега Рязанского» Галины Дитрих, станут ли они тенденцией, говорить сейчас рано. Зато в таком же духе сделаны исторические мультфильмы типа «Алеша Попович и Тугарин Змей». Но совершенно точно читать книгу Галины Дитрих необходимо с той же иронией, с какой автор легко и непринужденно ее писала (кстати, слог у Дитрих отменный!). Нарушения «средневековой» лексики и выпирающие анахронизмы – следствие исторического иронизма. Этот роман, на деле – книга о взаимоотношениях в России власти и общества, властителей (персонифицированных в Олеге Рязанском и Дмитрии Московском) и их подчиненных. А суть романа – в следующем абзаце:
«Каждый вождь стремился оставить свой след в людской памяти. Один, из самых первых, обещал царство Божие. Другой, спустя пару тысячелетий, светлое будущее. Царь Борис Годунов, в день вступления на престол, пообещал отдать свою последнюю рубашку на благо народа. А другой Борис грозился положить голову на рельсы, если рай на земле даст сбой…
…Одних правителей народ уважал, других – боялся, а Олега Рязанского просто любил за человечность и простоту».
Историко-ироническому роману не нужен научно-справочный аппарат – это не научный труд, а «фантазия на тему». Однако Галина Дитрих рассыпала по страницам романа сноски с пояснениями, а в конце дала список использованных источников и литературы (тоже весьма эклектичный). Этого можно было и не делать. Но понятен ход мысли автора: она хотела наукообразием защититься от не понявших подлинную суть романа и цепляющихся к деталям. Непонявшие уже проявили себя. Им можно ответить словами Блеза Паскаля (см. эпиграф). Историко-иронический роман – чтение для людей с самостоятельным мышлением и чувством юмора.
Роман прозаика Максима Войлошникова «Декабрист», вышедший в столичном издательстве «Вече», в серии «Исторические приключения», продолжает тему, как писатели «с историей шутят».
Его книга (сейчас активно продаваемая в Интернете) – не «историко-иронический» роман, хотя тоже не опирается на твердую почву фактов. Ее главный герой – внук великого ученого Петр Ломоносов (в действительности не существовавший), носящий ту же фамилию, обладающий тем же гренадерским ростом и той же непримиримостью к нечестности и другим человеческим порокам. Он участвует в Бородинской битве, а спустя девять лет на воинском смотре обещает «набить морду» молодому генералу за то, что тот хамски, с матюгами, обращается ко всем, кто ниже его по званию. С этого начинаются злоключения барона Ломоносова, дружба с декабристами, ссылка в Сибирь, откуда декабрист Ломоносов бежит на корабле в Китай, а оттуда по морю в Нидерланды. Обещанных названием серии «исторических приключений» в книге очень много. Они не ограничиваются судьбой вымышленного, но такого обаятельного в своей честности и храбрости героя (недостаток прекрасных людей в жизни – мощный стимул читать книги!). Скажем, известную по многочисленным описаниям картину восстания на Сенатской площади в романе Войлошникова «оживляет»… взрыв Исаакиевского собора, устроенный по приказу Николая I, чтобы уничтожить как можно больше повстанцев. Вообще, члены царской фамилии в романе «Декабрист» антипатичны; через роман красной нитью проходит мысль, что власть должна принадлежать лицам достойным, а не получившим ее по праву рождения. Замечание к «Декабристу» лишь одно: язык для приключенческого романа суховат. Впрочем, это дело вкуса.
В литературных «шутках с историей» нет ничего кощунственного. Они свидетельствуют о широком кругозоре авторов, который сам по себе – дар. А читателям напоминают, что в истории не бывает раз навсегда затверженных истин. История вершится постоянно на наших глазах, и каждый должен сам ее осмысливать, а не надеяться на догмы.