Е.С. – Владимир, лет десять назад я читала ваше огромное интервью в газете «Рязанская глубинка». Это был один из немногих опытов рязанской поэтической критики. Но больше ваших таких интервью читать не доводилось…
В.Х. –Да больше никто и не обращался с подобными предложениями. Честно говоря, я себя «поэтическим» критиком не считаю. Хотя, конечно, руководя более трех десятков лет клубом «Первая строка», делаю какие-то замечания «своим» авторам. Занимаюсь время от времени редактированием стихотворных сборников собратьев и сосестер по перу. И главной похвалой от меня мои товарищи считают фразу: «Есть за что ругать!» А сие означает: в произведении или рукописи дышат именно «живые» строчки, к ним просто-напросто необходимо проторить тропинку, убрав все необязательное для того или иного стихотворения.
Е.С. – Эпизод с Валерием Авдеевым – знак принципиальности и профессионализма поэта, не желающего выпускать в мир не слишком удачное произведение. Какой бы выход нашли или посоветовали вы из такой дилеммы?..
В.Х. – А здесь и нет никакой дилеммы. Когда мне, например, приходится заниматься подготовкой своей новой стихотворной рукописи, то я сначала отбираю для нее все то, что небезынтересно самому. А уже потом идет работа по составлению сборника: разбивка на разделы, отшлифовка некоторых «непрописанных» строк. Иногда бывает, что «не слишком удачное» стихотворение вдруг, в отредактированном виде, становится крайне нужным как раз в рукописи будущей книжки, обретает какой-то особый, более глубокий, смысл. По поводу Валерия Авдеева хочу сказать, что когда я занимался редактированием его последней рукописи «Разнотравье», а эта работа была начата еще при жизни замечательного поэта, то уже после кончины автора «Русского погреба» нашел в авдеевском черновике изумительной силы произведения, в том числе посвященное Евгению Маркину, которое оставалось только чуть-чуть довести до ума. Валера без этого «чуть-чуть» никогда не отдавал стихи в печать.
Е.С. – Как любитель поэзии я ценю качественное чтение. Но почвенная поэзия Рязани после ухода Анатолия Сенина, Александра Архипова, Валерия Авдеева разочаровывает. Судя по альманаху «Литературная Рязань-2012», традиционалисты мало работают с формой: простой ритм, примитивные, часто глагольные, рифмы. Сонеты пишет один Борис Жаворонков. Отчего художественный поиск «не в почете»?
В.Х. – Поиск-то как раз и в почете. И сонеты пишет не один Борис Иванович. Только мне известно около десятка рязанских литераторов, пробовавших свои силы в этой непростой версификационной форме. Даже ваш покорный слуга еще в начале века написал и опубликовал венок сонетов «Медный век», к тому же получил за него премию престижного творческого конкурса. А насчет рифмы великолепно сказал известный поэт Николай Ушаков: «Я рифмы не боюсь глагольной». К ушедшим же именам добавлю Валерия Кудряшова, Алексея Корнеева, Бориса Шишаева. Посмертный сборник Бориса Михайловича «Птицы быстрокрылые мои» – буквально нарасхват в нашей Сасовской городской библиотеке: «Нет, я нисколько женщин не виню за то, что обладают тайной силой. Но все же лучше подойти к огню, чем приближаться к женщине красивой. В огонь ты руку сунешь – и тотчас от боли, как ужаленный, отскочишь. А в омуте прекрасных женских глаз начнешь тонуть – и выплыть не захочешь…» Разве могут такие стихи разочаровывать? Под стать своим старшим товарищам и другие профессионально работающие рязанские стихотворцы.
Е.С. – Жаль, что у них редко встречаются такие пронзительно-личностные строки. Возьмем священную любовь к Родине. В русской поэзии есть строчка «И дым отечества нам сладок и приятен!», восходящая к стиху Овидия. Ей воздавали должное Державин, Грибоедов, Тютчев. Цветаевское «Но если по дороге – куст. Встает, особенно – рябина...» – покоряет. Стихи современного поэта Сергея Арутюнова «Я уже не надеюсь на место в земле другой, Потому что другая тупо меня не примет» – голос сердца. А у наших авторов сплошь пафосные шаблоны: «О Русь!», «русский дух», «родимые края»... Что важнее для поэзии, оригинальность или идеологическое содержание?
В.Х. – Для поэзии важнее всего… сама поэзия. А это искреннее чувство, это напевность, это естественность интонации. Вот, к примеру, строки одного из последних стихотворений Валерия Авдеева, опубликованные в альманахе «Литературная Рязань-2012»: «Хорошо мне жить на севере, мне на севере легко: в тимофеевке и клевере нежно зреет молоко. Побежит оно из вымени, тонко дзенькая в ведре. Отражен в коровьем имени мой поклон родной заре». Это – истинное, это – самобытное. А самобытность в переводе на газетный язык и есть оригинальность. Самобытностью к тому же и определяется, в конце концов, некое «идеологическое содержание». Для меня и моих сотоварищей слова Русь, Родина – не шаблонный пафос, потому что мы прошли сквозь чужие края и прекрасно понимаем, что такое российская земля и российское небо.
Е.С. – Это стихи рязанского классика, профессионала. Многие ли ныне так пишут о селе? Для меня вершина «сельских мотивов» в лирике – простота и искренность Бориса Примерова: «Вышел месяц под деревья Из-за старенькой реки, Поздоровался с деревней И не подал мне руки». А для вас?
В.Х. – Борис Примеров был настоящим поэтом и погиб, не в силах более сопротивляться «непоэтическому» времени конца минувшего века. Мне выпало неоднократно публиковаться с Борисом Терентьевичем в стихотворных антологиях, как говорится, «под одной крышей». Если же открыть сборники произведений поэтов Рязанщины, то подобных примеров, извините за невольный каламбур, можно найти вполне достаточно: «Запыленной стежкой золотою мягко, чуть умеривая прыть, в давний наш колодец – за водою – месяц вновь повадился ходить. Тишина… И непокой не дремлет. Потому, наверно, неспроста светятся заречные деревни, будто бы ночные поезда».
Е.С. – У меня ощущение, что в «почвенной» лирике важно писать на определенные темы в заданном русле, а профессионализм – дело десятое. Так ли это?
В.Х. – Непрофессионализм – бич стихотворчества. Но куда ужаснее графомании традиционной графомания завуалированная, которая зачастую встречается в опусах представителей так именуемой нетрадиционной литературы. Поэтому дело действительно профессиональной критики, отбросив всякую тенденциозность, давать отповедь и тем и другим.
Е.С. – Согласна, бесталанность и конъюнктуру надо называть своими именами, невзирая на их идеологию. Спасибо за интервью!