Очередное заседание Клуба политологов, состоявшееся в Доме общественных организаций в самом конце ноября, должно было обсуждать проблемы взаимодействия политического и экономического сообщества с органами государственной власти. Но начали мы почему-то с теории элит, обнаружив при этом неплохое знание этой концепции, предполагающей, что народ в целом не может управлять государством и эту функцию берет на себя элита общества.
Это сладкое слово – элита
Присоединившийся к политологам, абсолютное большинство которых в клубе – преподаватели рязанских вузов, студент Юрий Лигус буквально на раз-два доказал собравшимся, что и в так называемых демократических государствах управляет не весь народ, а несколько элит, которые ведут борьбу за власть. Современные концепции в рамках теории элит cклоняются к тому, что народ также может управлять этими элитами, используя избирательное право. Это обстоятельство вселило в участников клуба некоторый оптимизм, позволивший вернуться к обсуждению заявленной проблемы.
Элиты элитами, а все-таки не получается сегодня спускать решения, инициированные и принятые элитой, сверху вниз и добиваться их безусловного исполнения. Хотелось бы иметь столь безупречную вертикаль, но она не работает. Почему? «Да потому, что политика стала многообразной, участников много, каждый стремится проявить свой интерес», – утверждает преподаватель Рязанского института культуры Александр Семенов и рассказывает о сетевом устройстве современного общества.
Сети – такая система государственных и негосударственных образований в политике, которая позволяет взаимодействовать между собой на основе ресурсной зависимости в целях достижения согласия по интересующим всех вопросам. При этом используются как формальные, так и неформальные приемы. Существует, по крайней мере, два типа сетей – политико-управленческие сообщества, или домены, и проблемные сети. Домены – устойчивые, с жесткой иерархией и принципами лидерства, ресурсами, коммуникациями. Проблемные сети – ситуативные. Люди объединяются, чтобы решить какую-то конкретную проблему, а решив ее, разбегаются, чтобы потом вновь собраться для устранения другой напасти. Проблемные сети – это для нас, простых смертных, когда нам надоедает наблюдать за тем, как элита нас и наши запросы не замечает.
Собственность плюс ответственность
Ну а теперь от теории давайте перейдем к практике принятия социально значимых решений, что мы и сделали в ходе заседания политклуба. Камнем преткновения стало принятое недавно Рязанской городской Думой решение о «комплексном подходе к развитию территории поймы рек Павловки и Плетенки». Цитирую принявшего участие в заседании председателя Рязанской областной Думы Андрея Кашаева. Пока принято только одно решение – внесены изменения в Генплан.
Пойма этих рязанских речек, из-за которой шли острые споры в Рязани не одно десятилетие, будет застраиваться. Вопрос – чем. Он пока открыт. Комплексное развитие территории предполагает очистку рек, строительство набережной, создание парковой зоны и социальной инфраструктуры и, конечно, жилья. Предполагается, что под парк будет отдано более половины территории. Закавыка вся в том, что земля эта давно находится в частной собственности, и оказалась в этой собственности довольно давно. Помните, как торжественно возлагали здесь закладной камень под Ледовый дворец? Дворец построили в другом месте, а в этом начали как грибы расти торговые центры.
Нельзя не согласиться с принявшим участие в нашем разговоре Андреем Савичевым: «Ашан» стал притягательным местом для рязанцев, но еще один мега-маркет в этом районе стал бы излишеством, и не только архитектурным. В состоянии ли сегодня городская власть договориться с застройщиком о комплексном развитии поймы? Проекты планировки территории будут выноситься на общественные слушания. И вот здесь придет черед тех, кто имеет навык объединения в ситуативные сети. Они могут влиять на принятие решений, мобилизуя свои ресурсы, в том числе и коммуникативные, информационные. Главное, чтобы информация была открытой, доступной и достоверной.
В ходе обсуждения прозвучало заявление о том, что каждый гектар городской земли должен приносить доход. Кто ж с этим спорит. Можно ведь и каждый глоток воздуха и воды сделать доходным, только кто в таком городе будет тогда жить и, между прочим, работать.
Довольно поучительную историю из рязанского прошлого рассказал известный историк, профессор Рязанского мединститута Петр Акульшин. Сколько сейчас раздается сетований по поводу другой рязанской исторической реки – Лыбедь, заключенной, как известно, в подземную трубу. Так вот, полтора-два столетия назад на берегах этой речки, протекавшей через «элитные» кварталы города, было построено столько кожевенных заводов, бань, прачечных и прочих ремесленных заведений, что вода в Лыбеди стала на диво зловонной. При определенном направлении ветра все это «благоухание» распространялось как раз на господские, а потом и номенклатурные усадьбы. Когда вопрос о судьбе реки встал конкретно, появились средства на решение проблемы, реку было уже не спасти, ее заключили в подземное русло. А так, что же, можно сказать, каждый квадратный метр речного берега приносил доход. Только обладание собственностью не избавляет от ответственности. Правда, понимает это потомственная буржуазия, как правило, во втором, а то и в третьем поколении.
Свободных территорий под застройку в Рязани уже не осталось. Уплотнение застройки также невозможно – мы и так в эти окна, что напротив, смотрим вечером и днем. Застройка всех возможных участков с ветхим, малоэтажным и аварийным жильем требует серьезных обременений. И власти придется договариваться с бизнесом, потому что именно власть отвечает за гармоничное, сбалансированное развитие территории, а не представители «земельно-строительного домена», по общему мнению, доминирующего сегодня в Рязани.
Не ждать милостей
Ждать от элиты внутреннего благородства, направленного на консолидацию общества и всемерное усовершенствование нашей действительности, вряд ли стоит. Об этом напомнил собравшимся директор Гуманитарного института РГРТУ профессор С. Демидов. У нас, как и во всем мире, элита сосредоточена на сохранении основополагающих институтов государства и общества и собственном воспроизводстве. Смена элит происходит в результате революций и всяких надоевших нам порядком потрясений тогда, когда элита со своими «охранительными» функциями не справляется.
Что же, получается, что рядовому гражданину практически невозможно достучаться до небес? Как раз нет. Достучаться можно. Институты гражданского общества у нас все-таки начинают эффективно работать. Не праздными слушателями на заседание Клуба политологов пришли молодые предприниматели. Один из них – Андрей Жильцов – активно работает в «Опоре России», другой – Павел Яковлев – не только в этой организации предпринимателей состоит, но еще и в молодежном правительстве. У них есть возможность говорить о своих проблемах с представителями власти и даже находить ответы на некоторые непростые вопросы. Этого, конечно, пока маловато, но властная пирамида у нас в России так устроена, что ответственность разделена, и не всякую проблему можно решить даже на уровне региональной власти, не говоря уже о муниципальной.
Но влиять на власть через общественное мнение сейчас очень даже можно. Об этом говорил на заседании Вице-губернатор Сергей Филимонов. Увы, можно, впрочем, и манипулировать общественным мнением. Все-таки в информационном обществе живем, а не в безвоздушном пространстве. Представитель региональной власти не скрывает: в борьбе за застройку поймы Павловки и Плетенки столкнулись интересы разных групп застройщиков, и получилось так, что экономическое сообщество пыталось манипулировать политическим. Важно найти такое решение, чтобы соединить интересы застройщиков, города, горожан и управленцев. Это сделать непросто, но можно.
Социальные сети стали реальностью. Через них можно и нужно влиять на принятие решений. Более того, если их не брать в расчет, решение не выполняется. Даже в США, где люди всегда с большим недоверием относились к государственным институтам, конгресс выделяет миллиарды долларов на целевые программы, а потом не может эти миллиарды найти. Там появилась концепция так называемой «уличной бюрократии», от которой, прежде всего, зависит выполнение любых решений, принятых на федеральном уровне. Они способны затормозить любой локомотив, несущийся на них с Капитолийского холма. Именно это и происходит с реформой здравоохранения, инициированной президентом Обамой.
Вы думаете, у нас в России по-другому? Если бы все было так, как вы думаете, сохранялась бы необходимость в ручном управлении со стороны первого лица в государстве? У нас же пока без ручного управления даже в Тамбове памятник архитектуры федерального значения спасти не могут. Так что и в России, похоже, сложилась уже своего рода «уличная бюрократия», с которой трудно не считаться при принятии решений. Проблема эта – не российская, не американская – глобальная. «Мир стал сложнее, и элита, которая самостоятельно принимает решение, – понятие устаревшее». К такому выводу пришел один из участников нашей дискуссии. И грустить по этому поводу не станем.