Теперь каждый шаг педагога тщательно отслеживается, протоколируется и заносится в какие-то отчеты, переводится в баллы, из-за чего учителя превратились во врачей – те тоже редко поднимают глаза на пациентов, все больше чего-то пишут в карточках и тетрадях.
Ну что они, кабинетные управленцы, прицепились к учителям? Если они знают, как лучше преподавать, шли бы в школы и показывали мастер-класс… Они же поступают наоборот: уходят из школ, вузов, больниц, цехов в кабинеты и начинают учить людей работать. А потом ученики пишут на форумах в Интернете отзывы о вузах: «Обсолютно никаких знаний. Лекции составляются от балды» (орфография сохранена).
Нормальных учителей старой закалки больше не надо. Да их почти и не осталось. Нужна «свежая кровь», улыбчивые девочки и мальчики, скакнувшие со студенческой скамьи сразу в гуру. В иных институтах (пардон, университетах) уже не отличишь студентов от наставников. Все примерно одного возраста. Своим почти ровесникам они говорят: «Давайте с вами поиграем, знания лучше усваиваются в игре». Это в них вложили такую программу ревнители зарубежных методов преподавания. В результате никто ничего не записал, на зачете отвечать нечего, знаний – ноль. В игру превращается сам зачет. Студент делает вид, что отвечает, а преподаватель – что слушает. Такая приятная игра в высшее образование.
Другой тип молодого преподавателя – «почемучка». Занятия выглядят так. Учитель общается с аудиторией исключительно вопросительными интонациями. «А для достижения этого эффекта что нужно сделать?», «А если мы пойдем туда, то будет что?..», «А если мы не пойдет туда, то будет как?..» Это называется интерактивным обучением. Якобы ученик сейчас начнет рассуждать вместе с учителем, и знания усвоятся, как усваиваются диетические продукты. Но и тут никакого эффекта. Ученик ерзает на стуле, потому что причинно-следственные связи ему еще не по зубам, а базовые понятия отсутствуют. Откуда им взяться, если весь лекционный материал построен на воспоминаниях: «Был со мной такой случай…».
Еще одно страшно модное нововведение – мультимедиа. На экран проецируются слайды с диаграммами и мелким убористым текстом, который зачитывается вслух. Если преподаватель понимающий, он хотя бы скажет в конце занятия: «Зажигаем свет». Чтобы студенты вовремя проснулись.
Падение лекционной культуры как классической формы образования – логический итог коммерциализации высшей школы и все той же нехватки времени у преподавателей. Они либо сидят в бумагах, либо бегают из вуза в вуз, из филиала в филиал. Надо выживать! Здесь дают полставки, там полторы – еле-еле дотянул по среднемесячной зарплаты по стране.
Выживание обернулось тем, что сами же педагоги и обрушили доверие к себе. Какой авторитет у тех, кто гонит халтуру? Да еще за деньги в платных вузах? «О чем говорит этот пример?» – спросил бы детей учитель. А говорит он о простой вещи: жизненная установка «не мы такие – жизнь такая» в какой-то момент оборачивается против того, кто ее исповедует. И на жертву условий ложится вся вина. Потому что от нас только и ждут, чтобы мы предали в себе собственную личность, приняли правила игры и начали гнать халтуру. Тогда ответственными за провалы становятся не кабинетные сидельцы со своими циркулярами, а «распустившиеся работники». И какие тогда у нас могут быть претензии?