В номере «РВ» от 19 марта с.г. была опубликована статья В. Гордиенко «Школа» ловит на крючок молодых?» с приглашением к полемике относительно нашумевшего телепродукта. Напомню, что она суммирует новости культурной и общественной жизни Рязанской области, связанные с демонстрацией «Школы». Областная Дума прежнего созыва выступила с обращением снять «Школу» с эфира, так как она дискредитирует высокое звание российского учителя, а общественный экспертный совет области по взаимодействию со СМИ послал письмо с осуждением «Школы» в комитеты по информационной политике и по образованию Госдумы и Константину Эрнсту. Члены общественного совета наградили школу нелестными эпитетами «вопиющая подделка», «нравственный фашизм», «дискредитация российского учительства» и т.д.
Я с уважением отношусь к членам общественного экспертного совета и к их беспокойству о нравственном и духовном состоянии молодежи. Прекрасно, что неравнодушные люди готовы биться за духовное здоровье юношества. Однако, при всем восхищении их гражданской активностью, боюсь, что так можно «поставит телегу впереди лошади». Называя «Школу» информационным продуктом, который угрожает будущему нашей страны, можно предположить единственный вывод: в школах все не так, как в фильме, а вот покажут ЭТО, и станет в настоящих школах так же страшно! А из этого следует: плохо не то, что творится в школах, а предание огласке школьных проблем. А это и стратегически, и тактически неправильно. Увы и ах, но искусство гораздо чаще идет за обществом, чем ведет его за собой – и не стоит демонизировать ни книги, ни фильмы, ни живопись. «Школа» Гай Германики всего лишь суммирует то, что есть в школьной жизни (а сумма всегда больше слагаемых). О жестокости подростковых братств и об их противостоянии миру взрослых написано много прекрасных книг в течение XIX – ХХ веков, так что освещение «темной стороны» учебы – не новость. А мир российской школы все же похож на мир, созданный Гай Германикой. С 1980 по 1990 год я наблюдала то же самое в реальности, что теперь наблюдаю на экране: неуважение учащихся друг к другу, грубые, жестокие игры, обращения друг к другу: «дура», «козлиха», «щенок», травлю «слабых» «сильными», скрытое неуважение к учителям, диктат и неуважение учителей к ученикам, натужные попытки школяров выглядеть взрослыми… Могу рассказать много и подробно, однако объем статьи не позволяет.
С тех пор прошло двадцать лет. Выросли «дети перестройки», о которых растерянно, испуганно говорят теперь мои знакомые учителя. Правда, они не хотят повторить свои рассказы для прессы. Их можно понять – им дальше работать в школах, а сменить профессию готов не каждый учитель.
Дискредитировать учителя не может никто… кроме него самого. Чистое трудно замарать. Если бы в учительской среде не было педагогов, похожих на гротескные персонажи Гай Германики, эти образы не были бы придуманы. В 2005 году на симпозиуме «Российская молодежь: в будущее – без риска» я услышала шокирующие данные: у большей части учителей отмечается тяга к самореализации за счет учащихся. Через пять лет в докладе детского психолога А.А. Северного прозвучало, что 22% детей испытывает психологический прессинг со стороны учителей. Дискредитируют свое сословие и математичка, что год назад довела до суицида ученицу (в Подмосковье), и физкультурница из иркутской школы, ходившая на работу в глубоком склерозе.
Министр культуры РФ Александр Авдеев в интервью «Комсомолке» от 17 февраля с.г. сказал: «Это фильм не для детей, а для взрослых. Лично я воспринял это кино как тревожный звонок, просигналивший, что мы мало занимаемся духовной жизнью детей, их воспитанием». Министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко заявил журналистам «Российской газеты»: «Ничего нового я там не увидел, те вещи, которые необходимо менять в школе, для меня очевидны, для этого не нужно смотреть сериалы… Я знаю цифры по наркомании, цифры по беспризорникам, и это более страшно, чем то, что показывают в сериале» («Школьная история», «РГ» от 21 января 2010 года). Власти считают этот фильм знаком, что системе образования нужны реформы. Гораздо больше пользы, на мой взгляд, будет от честного обозначения проблемы, чем от ее замалчивания. Кстати, педагоги зря тревожатся, что школьники насмотрятся «не того». Молодежь сама способна сделать выбор, нужен ли им этот фильм. Многие подростки признались «Российской газете», что сериал им не нравится. И не нужны запреты родителей и учителей, чтобы отвлечь подростков от экрана.
Не разумнее ли не привлекать ажиотажного внимания к сериалу «Школа» дискуссиями в СМИ и публичными инвективами? Вспомните притчу о сладости запретного плода и примените ее к запретам на культуру! В недальнем советском прошлом государственная цензура в музыке, танцах и литературе лишь подогревала интерес к авангардным направлениям искусства, «самиздату» и «тамиздату». Не стоит предавать «Школу» масштабной анафеме, ибо это даст противоположный эффект.
Елена Сафронова.