Старики, инвалиды, трудные подростки, неблагополучные семьи – всем им нужна помощь. Одними из тех, кто ее оказывает, являются специалисты отделения психолого-педагогической помощи семье и детям Комплексного центра социального обслуживания населения по Октябрьскому району города Рязани.
«К нам поступают звонки от людей, которые говорят, что по соседству живет семья, в которой, например, родители не работают, пьют, за детьми не смотрят, – рассказывает специалист отделения психолого-педагогической помощи семье и детям Олеся Кудрявцева. – Приходят жалобы из школ о том, что учащиеся не посещают занятия. Также у нас хорошо отлажен контакт с комиссией по делам несовершеннолетних. Есть случаи, когда обращаются и благополучные родители, которые не могут остановить свое чадо от совершения каких-нибудь неблагоразумных поступков или не в силах отгородить его от плохой компании. В этом случае действуем методом убеждения, уговорами, потому что по-другому нельзя. Угрожать нет смысла – сделаешь только хуже».
В отделении психолого-педагогической помощи семье и детям по Октябрьскому району города Рязани работают всего четыре человека. И это – на сто сорок семей, стоящих на учете! Но специалисты хорошо знают своих подопечных и могут легко рассказать о каждом, потому что часто посещают семьи и в курсе их проблем.
Вот и в тот день, когда мы побывали в отделении, специалисты Татьяна Ларина и Анастасия Савичева собирались навестить семью Куликовых (фамилия изменена). Они сразу предупреждают, что, скорее всего, встреча будет не из приятных. Мать семейства, тридцатитрехлетняя Наталья, имеет четырех детей мал мала меньше. Воспитывает (правда, это сильно сказано) их без мужа. «И если бы не бабушка, детей давно бы уже забрали в детский дом»,– считает Татьяна.
В трудовой книжке Натальи – ни дня трудового стажа. Женщина живет исключительно за счет детских пособий, при этом умудряется пить. Пьет, правда, не всегда. В трезвые дни пытается взяться за ум, устраивается на работу (только не один работодатель так и не успевает сделать отметку в ее трудовой книжке). Она даже заявляла свои права на материнский капитал, который хотела бы использовать для улучшения жилищных условий, но, увы, в Пенсионном фонде доверия не вызвала. О детях Наталья помнит в любом состоянии, жалко только не понимает, что малышам лучше вовсе не видеть пьяную маму.
Подходим к подъезду, звоним в домофон, довольно долго ждем, уже собираемся уходить, но тут открывают. Поднимаемся – на пороге нас встречает бабушка Анна Павловна. Специалисты спрашивают, где Наталья и дети. Оказывается, Наталья пошла в гости к подруге, в квартире которой всегда весело и шумно, и двух средних детей взяла с собой. «Опять, а буквально три недели назад она показывала нам справку о том, что закодировалась», – с горечью вздыхает Татьяна.
Анна Павловна о дочери говорит спокойно, уже смирилась, опустила руки. Судьба внучек – вот что ее по-настоящему беспокоит: «Что с ними станет? Какими они будут? В кого превратятся, когда перед глазами такой пример?» Бабушка, конечно, и накормит, и постирает, и приласкает, но мать не заменит никто. Анна Павловна старается, чтобы внучки не чувствовали себя обделенными. «Недавно был день рождения у младшенькой, а Наташа как ушла утром отмечать, так к вечеру и не явилась, – делится Анна Павловна. – Чтобы устроить девочкам хоть скромный праздник, я купила тортик, сок, фрукты»…
Во время нашего разговора рядом с бабушкой все время крутится трехлетняя внучка. Когда уже собираемся уходить, в квартиру с детской площадки прибежала старшая девочка. В руках она держит майского жука и спешит показать его сестренке и бабушке. «Так почти каждый день: то котенка бездомного притащит, то щенка, то паука. Жалко ей всех», – улыбается Анна Павловна.
С тяжелым сердцем выходили мы из квартиры Куликовых. Сначала думала, что это только у меня, человека неподготовленного, осадок остался. Оказалось, нет. «Почти год уже работаю, у Куликовых бывала не раз, – говорит Татьяна. – А все привыкнуть не могу, слезы подкатывают. В этой семье еще дети всегда накормлены и одеты, а есть семьи, в которых такой бабушки нет, вот там – совсем безнадега».
Анастасия согласна с коллегой, но вспоминает и случай, когда крайние меры – изъятие ребенка из семьи и угроза лишения родительских прав – возвращают маму к нормальной жизни: «После этого женщина бросила пить, устроилась на постоянную работу, очень часто приезжает к сыну, и, возможно, в скором времени ей вернут ребенка».
P.S. Перед тем, как расстаться, задаю Татьяне и Анастасии вопрос: почему они, такие молодые, умные, перспективные, пришли работать в социальную службу, где и зарплата мизерная, и ответственность большая? Девушки отвечают, что первое, что их подвигло на это, – желание работать по специальности.
«Я полгода назад, когда устраивалась в отделение психолого-педагогической помощи семье и детям, даже представить не могла, в каких условиях живут некоторые люди, какие у них возникают проблемы, – признается Анастасия. – Всегда очень жалко бывает детей, но и родителей таких, как Анна Павловна, до слез жалко».
Татьяна, в свою очередь, делает вывод: «Благодаря своей работе я поняла, что эти несчастные, неблагополучные семьи живут рядом, а большинство из нас их не замечает, вернее, не хочет замечать. Я понимаю, что все неблагополучные семьи мы никогда не сделаем благополучными, но даже если подвигнем к нормальной жизни, это уже хорошо, и ради этого нужно продолжать работать».