Когда-то по приезде в родное село Алексея Хлуденева Сысои, обустроившись, мы отправились на реку. Идти до Пары километра два. Когда вышли на широкую луговину и невольно вслушались в тихое пространство, Алексей Петрович вздохнул: «Вот она моя, сторонушка родимая! Хоть час тут стой, хоть два, а все равно не насмотришься и не надышишься!»
А мне подумалось, что именно в таком привольном месте, располагающем к неторопливости, мог вырасти настоящий писатель. Алексей Хлуденев и сам нетороплив в жизни, обстоятелен, даже медлителен. У него трудно что-то выпытать даже любопытному человеку, я же, не отличаясь этим качеством, при встречах лишь потихоньку впитывал и запоминал биографию, те или иные моменты вхождения в литературный мир. У него, как и у многих выходцев из провинции, творческая биография началась с публикации в «районке». Правда, не родного Сараевского района, а в Скопине, где Алексей оказался, поступив в техническое училище. Однажды принес написанный от руки рассказ в газету, показал редактору. Рассказ понравился, его напечатали. С той публикации молодой автор «заболел» литературой, завороженный магией печатного слова. После училища Алексей поступил в Рязанский педагогический институт на историко-филологический факультет. Изучая историю, русский язык и литературу, он продолжал заниматься литературным творчеством, ходил на занятия литературного кружка при газете «Рязанский комсомолец». Так прошли годы учебы.
Затем – работа в молодежной газете Вологды. Два года отдал журналистике и… вернулся в родные Сысои, чтобы, как он пояснил, заново прикоснуться к корням. Начал преподавать в десятилетке, еще на два года увеличил жизненный опыт, написал с десяток рассказов, которые позднее вошли в книги. А затем переехал в Рязань. Здесь вновь наполняется литературной жизнью, входит в актив молодых литераторов, печатается в местных и центральных изданиях, участвует в зональном семинаре молодых писателей в Костроме, где его творчество получает добрую оценку руководителей. Опыт работы в газетах помог вскоре стать редактором Рязанского отделения издательства «Московский рабочий», а позже и возглавить его. И все вроде хорошо складывалось, но пришедшая перестройка поломала и перечеркнула планы Хлуденева, успевшего выпустить к этому времени несколько книг в центральных издательствах. В годы перестройки он стал главным редактором вновь созданного издательства «Русское слово», на долгие годы превратился в отца родного для многих литераторов Рязанщины.
С другим человеком бываешь знаком с рождения, но так и не познаешь его по-настоящему, дожив до седин. Я же сошелся с Алексеем Петровичем быстро и основательно, словно знал его всегда. И более надежного и «правильного» человека и припомнить не мог на своей достаточно долгой памяти. Иногда задавался вопросом: отчего во мне эта уверенность, неужели всё так прекрасно и хорошо в наших отношениях, начавшихся после случайной встречи? Ведь известна же поговорка про пуд соли. Но здесь не тот случай. Может, и познакомился-то с ним по воле провидения, когда в декабре 2001 года встретился на собрании Рязанского землячества в Москве. В тот день мы обменялись книгами. В обмен на свой роман «Провинция слез» я получил роман «Олег Рязанский», сразу заинтересовавший меня.
Работать над ним писатель начал в начале 90-х годов. Великий князь Олег Рязанский несколько столетий носил клеймо чуть ли не предателя. Начало этому было положено в средние века, когда княжества на Руси вели между собой беспощадную борьбу за первенство. Этой междоусобицей сполна воспользовались Батыевы полчища, начавшие полонение русской земли именно с Рязанских и Пронских пределов. Рязанские князья взывали к помощи, но не нашли поддержки у соседей. Все они надеялись отсидеться за дубовыми частоколами и просчитались. Монгольские тумены перещелкали их по одному. Это все известные моменты истории. А у рязанцев в памяти от Батыева нашествия надолго осталась обида на соседей, тем более усиливавшаяся, когда и в дальнейшем отношения складывались не лучшим образом. Быть может, поэтому Рязанское княжество всегда держалось на особицу, всегда первым принимало набеги степняков, а вместо награды удостаивалось за свою гордость и решительность от тогдашних пиарщиков всяческой хулы. Особенно это усилилось в годы княжения Олега, рьяно отстаивавшего интересы своего княжества и не желавшего терять независимость, даже находясь меж двух «наковален» – Московского княжества и Орды. Тем не менее, сближение шло, неспроста русское войско в составе полков Дмитрия Московского, будущего Донского, и пронского князя Даниила, объединившись, впервые нанесло поражение войску Мамая, возглавляемому темником Бегичем, в битве на Воже в 1378 году. И это стало одним из крупных толчков к объединению Руси. А после Куликовской битвы князь Дмитрий Донской и Олег Рязанский и вовсе породнились, поженив своих детей. Случилось бы это, если бы Олег в глазах свата был предателем? Никогда!
Историческое движение тех лет и показал Алексей Хлуденев в своем романе, в котором ярко выписаны образы многих крупных исторических деятелей – Олега Рязанского, Дмитрия Донского, Сергия Радонежского, Мамая, Ягайло и других. Автор сделал то, что до него не смог никто: поднял этот исторический материал, осмыслил, и в художественном виде по-новому донес до читателей. На примере тогдашней действительности он показал опасность реального разъединения. Эта тема по-особому звучит и в наши дни, когда кое-кто становится на путь разъединения России, и делает это либо по глупости, либо ведомый чужим коварством с далеко идущими планами. Так что роман «Олег Рязанский» важен, помимо своей познавательности, еще и воспитательным, объединяющим значением. И это многие поняли. Неспроста именно после выхода романа на Соборной площади древней Рязани появился памятник Олегу Рязанскому – мудрому государственному человеку, радевшему до последних своих дней за отчую землю.
Родились и «последователи», которым не давал покоя успех романа Хлуденева. Появились версии с тем же названием, но с совершенно иным содержанием – надуманным и тенденциозным. Если Хлуденев, являясь историком по образованию, в своей работе опирался на летописные сведения, то авторы-эпигоны, возбуждённые досужей фантазией, выдавали собственную надуманность за истину, искажая корысти ради ход исторических событий, вводя тем самым читателей в заблуждение, а себя покрывая сомнительной славой стяжателей.
Сам же Алексей Хлуденев, сделав дело, не выпячивает себя, хотя и литературными наградами не обделен, являясь лауреатом Международного литературного конкурса имени Андрея Платонова «Умное сердце» и премии Рязанской области имени С.А. Есенина. Но дело даже не в наградах, а в отношении читателей, когда, едва появившись на прилавках книжных магазинов, его «Олег Рязанский», не единожды изданный в Рязани и Москве, моментально раскупается. Это и радует автора: значит, не зря трудился, не зря вкладывал душу в произведение, забывая о времени, не следя за юбилеями, продолжая работу над новым историческим романом.
Минувшим летом мне вновь удалось побывать в Сысоях. Как-то мы возвращались с Пары, я и запечатлел товарища на фоне родимой сторонушки. Фотография простая, но в этой простоте весь Алексей Петрович.
Владимир Пронский