Недавно в «Литературной газете» в рубрике «Стихи на первую полосу» было напечатано стихо-творение нашего земляка, писателя Владимира Хомякова «Слово о Севастополе». Я вспомнила о том, что наши с В. Хомяковым знатные земляки – Александр Авинов (1786–1854) и Сергей Худеков (1837–1928) – также имеют отношение к Севастополю. Мне это достаточно хорошо известно, потому что оба этих человека были героями моих повестей «Ветер в паруса» (1989) и «Тень Никии в Ерлинском парке» (2004).
***
Капитан первого ранга Александр Павлович Авинов, кавалер нескольких иностранных и русских орденов, побывавший в кругосветном путешествии, прибыл в Севастополь в конце 1830 года, вскоре после того как вернулся из Америки. В Америку он был послан правительством для знакомства с тамошним судостроением и покупки корабля, оснащенного новейшими приборами. Блестяще выполнив задание, он получил назначение в Севастополь, командиром 3-й флотской бригады. У него оказалось под командованием около двух тысяч человек.
Незадолго до приезда Авинова в Севастополе произошел так называемый холерный бунт, поводом к которому послужил введенный в связи с возможной эпидемией карантин, а причиной явились притеснения властей, произвол купцов, взвинтивших цены на продукты. Восстание подняли мастеровые флотских экипажей. К ним присоединились вооруженные матросы и солдаты, городская беднота. Восставшим удалось захватить город и удерживать его пять дней. Потом восстание было подавлено.
Командовать бригадой, экипажи которой были свидетелями бунта, если не участниками его, оказалось очень нелегко. Но Авинов добился успехов. Доказательство тому – полученная им награда. За будничную службу в мирное время удостоился он ордена св. Станислава I степени и годового отпуска. Отпуск Авинов провел в Рязанской и Тамбовской губерниях, куда поехал вместе с женой и детьми (семилетним Василием, трехлетней Александрой и годовалым Сережей). Отдохнуть на родине ему не удалось – время прошло в поисках документов, подтверждающих его потомственное дворянское происхождение.
Когда же отпуск истек, Авинов был назначен начальником штаба Черноморского флота и переехал с семьей в Николаев, где находилось тогда Черноморское адмиралтейство.
Штабная работа не изолировала его в стенах служебного кабинета. Он часто выходил в море. Осматривал порты, посты брандвахты в Керчи и Феодосии, длительное время командовал 2-й эскадрой Черноморского флота, крейсируя по Черному морю на корабле «Анапа», на котором имел свой флаг. Под его руководством в 1837 году успешно прошли всеобщие маневры Черноморского флота, высоко оцененные правительством. За их проведение Авинов получил еще одну правительственную награду – орден св. Владимира II степени. Эти маневры стали завершающим эпизодом его деятельности в должности начальника штаба. В том же году он вернулся в Севастополь, теперь уже в качестве командира Севастопольского порта, в новом чине – вице-адмирала.
Его непосредственный начальник М.П. Лазарев, занимающий должность главного командира Черноморского флота и портов Черного моря, приписывает на формуляре, который Авинов намеревался отправить Рязанскому дворянскому депутатскому собранию: «При весьма благородном поведении должность начальника штаба Черноморского флота и портов исполнял с особенным усердием и деятельностью». Новое назначение было вызвано необходимостью иметь в качестве руководителя порта человека, способного возглавить планирующийся рост города и строительство его укреплений.
Севастополь, основанный еще в 1783 году как военно-морской порт и крепость, в 1804 году стал главным военным портом России на Черном море. Но в начале 30-х годов XIX века он все еще оставался очень неустроенным городом, плохо укрепленным с моря и суши, и состоял в основном из крытых соломой и камышом мазанок, да к тому же не имел в достаточном количестве пресной воды.
Проект строительства укреплений в городе был разработан в 1834 году, но до Авинова практически не осуществлялся. При нем же, с конца 30-х до конца 40-х годов, Севастополь превратился в мощную, сильно укрепленную с моря крепость. Одна за другой поднялись в нем пять батарей.
В бытность Авинова начальником порта (кроме того, он являлся одновременно председателем комитета по строительству Адмиралтейства, а с 1841 года – и военным губернатором Севастополя) в городе были построены казармы, каменные склады, сухие доки, эллинг. Помимо оборонительных и портовых сооружений, в Севастополе в это десятилетие появилось несколько зданий общественного назначения, в их числе здания офицерского собрания и новой библиотеки, которое считалось самым красивым. Украсились колоннадой и мраморными фигурами львов, выписанными из Италии, парадные ворота города – Графская пристань.
Нельзя, конечно, считать, что эти перемены – заслуга только Авинова, как не следует приписывать их, что порой делается, и одному М.П. Лазареву. На Черноморском побережье, в Крыму, трудились многие тысячи людей, а возглавляли их те, кто составил славу нашей Родины. Сослуживцами Авинова были П.С. Нахимов, В.А. Корнилов, В.И. Истомин, М.Н. Станюкович. Корнилов и Нахимов командовали линейными кораблями и под руководством Авинова, когда он был начальником штаба Черноморского флота и портов, участвовали в упоминавшихся маневрах.
В 40-х годах Корнилов руководил действиями десанта, а Нахимов доставлял десант к кавказским берегам. При подготовке этих операций Авинов играл видную роль, что отмечал Лазарев.
За успехи по службе, за чистоту и порядок в городе Авинова наградили в 1842 и в 1845 годах еще двумя орденами – св. Анны I степени и орденом Белого Орла. А в 1849 году, поняв, что не может с прежней энергией исполнять служебные обязанности, он попросил отстранить его от должности командира Севастопольского порта и военного губернатора Севастополя. Он не мог больше оставаться в южном городе, где безудержно светило солнце: у него болели глаза. Болело и сердце: в Севастополе его постиг сильнейший удар – весть о гибели старшего сына Василия, морского офицера.
Авинов стал жить в Петербурге и умер там от обыкновенной, не сулящей вроде бы ничего страшного простуды, месяц спустя после начала героической обороны Севастополя. Судьба пощадила его, и он не узнал о гибели любимых сослуживцев и соратников – Корнилова, Нахимова, Истомина – о гибели Черноморского флота и падении Севастополя…
***
А вот издателю «Петербургской газеты», писателю, историку балета, незаурядному землевладельцу и создателю дендрариев в Сочи и селе Ерлино Рязанской губерний Сергею Николаевичу Худекову пришлось обо всем этом узнать как участнику Крымской войны.
Ему не было семнадцати лет, когда он, бросив учебу в Московском университете, следом за старшими братьями Василием и Павлом отправился на войну. Его братья определились в Углицкий егерский (пехотный) полк, он – в Ряжский пехотный. Все – простыми солдатами, хотя и были сыновьями рязанского помещика.
Разные военные дороги привели их в Крым. Василий и Павел оказались в Севастополе, в самом пекле военных действий. Сергей был где-то рядом с городом и не принимал участия в военных действиях, которые со страшными подробностями талантливо описал Василий в письмах родителям. В одном из писем он сообщал:
«…Говорят, что Миша Худеков прибыл, если это правда, то он в Тарутинском полку на Мекензневой горе». «Если это правда», то Мише не было еще и пятнадцати лет. Неизвестно, довелось ли Василию установить это – в апреле он геройски погиб.
Узнавший о гибели брата Сергей рвался в Севастополь. Пока добирался до него, обстановка в Крыму изменилась. 27 августа (8 сентября) после шестой вражеской бомбардировки русские войска оставили город, который ценой более ста тысяч жизней удерживали триста сорок девять дней. Война продолжалась. Только в марте 1856 года в Париже был подписан мирный трактат. России возвращался Севастополь при условии, что там не будут воздвигаться военные укрепления. Российская империя должна была возвратить Турции взятую русскими войсками в декабре крепость Карс и отказаться от протектората над Молдавией, Валахией и Сербией.
Оставшиеся в живых после Крымской войны братья Худековы получили награды. Самый старший Николай был в ополчении и удостоился права носить ополченческий крест. Павел получил орден св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». Сергей стал обладателем светло-бронзовой медали на Андреевской ленте…
Многим нашим землякам довелось хлебнуть горя. Ведь только по рекрутским наборам в Рязанской губернии на Крымскую войну было взято почти 16 тысяч человек.
Ирина Красногорская