– Сергей Владимирович, у вашей номинации очень красивое название, и мне почему-то кажется, что ваши родственники-педагоги преподавали чаще всего гуманитарные предметы, что особенно помогает проявить и вдохновение, и артистизм…
– По-разному было. Мой прадед, Илья Шуравин (кстати, словом «шурави» на востоке всегда называли русских солдат, и мы предполагаем, что наш предок – из казачьего рода), был священником в Елабуге и действительно, кроме Закона Божьего, вел уроки словесности и риторики. А вот дедушка, Степан Ильич, работая в 30-50-х годах директором школы в Алма-Ате, очень неплохо учил детей естествознанию. И, может, потому, что во многом был натурой артистичной: играл на гитаре, пел, ставил с ребятами спектакли. Моя мама, Эмилия Степановна Весёлкина, – отличнейший математик, заслуженный учитель России. В юности она училась в Железнодорожном техникуме в Москве, занималась в певческом коллективе Центрального ДК железнодорожников, которым руководил сам Исаак Дунаевский, и ее успехи были столь значительны, что некоторые прочили ей карьеру певицы. Но она с детства мечтала быть учителем математики, поэтому после техникума поступила в педагогический институт. Моя сестра, Лада Владимировна, закончила литфак, я – физмат, моя жена Светлана – учитель начальных классов. Все выпускники РГПИ. Сын Антон, как и я, физик, а дочь Александра – ученица социально-гуманитарного класса Рязанского педколледжа. Они – пятое поколение династии. Специальности могут быть разные. Главное – ты учитель и должен уметь отдавать то, что знаешь и умеешь сам. Чтобы максимально исполнить свою миссию, надо быть интересным и разносторонним человеком...
– И состояться в качестве такового куда легче, если вокруг подходящая среда – я имею в виду семейные учительские традиции…
– Конечно. Вспоминаю свое детство – мама тогда работала в Высоковской средней школе. Осень, начался учебный год. Я прибегаю с улицы домой. У нас в сенях полным-полно резиновых сапог. Открываю дверь – за нашим столом не меньше десятка ребят, а посреди стола – большая ваза с яблоками. Все решают какие-то дополнительные задачки и едят яблоки. А кто уже отзанимался – чего-то шьет, рисует для школьной самодеятельности. Вот таким был наш учительский дом, и мы с сестрой «варились» в его атмосфере, во всех маминых хлопотах и заботах. Она первой в области в 1965 году организовала школьный вокально-инструментальный ансамбль, он стал лучшим на областном конкурсе вокальных коллективов и был премирован поездкой в Ригу на Всесоюзный фестиваль, а ее школьный театр ставил спектакли не хуже ТЮЗа. Я все их хорошо помню. Мама и сейчас работает в школе, летом в лагерях отдыха. Уходила на пенсию, но учителя и родители уговорили ее вернуться в школу. Она нужна людям и этим счастлива. Не терять форму позволяет ей сила характера, воли, которую она всю жизнь в себе сама воспитывала. Начиная с детства. Страшно прыгать с высокой ветки в речку, но я это сделаю, преодолею страх… В селе тогда, как и везде, организовывалась тимуровская команда. Искали командира. Мальчишки к маме присматривались какое-то время, а потом предложили: «Будь у нас «Тимуром»!»
– Можно сказать, что опыт мамы, ее пример ко многому вас в жизни подготовили?
– Безусловно, но жизнь – непредсказуема, и это главное, к чему должен быть готов человек, учитель – тем более. Я, как уже говорил, закончил наш физмат. Студенческие годы с самого начала складывались счастливо: учеба, друзья, стройотряд, походы, студенческий театр… А на третьем курсе я попал в областной педагогический отряд «Комиссары» и понял: «Это все – мое!» И внеурочные, внеклассные занятия с детьми, может быть, для кого-то необязательные, нравились мне даже больше, чем преподавание учебных предметов. Работал я сначала в Борисовской восьмилетней школе, потом в нашей, Высоковской. Педотряд не бросал. Здесь, кстати, познакомился и со своей будущей женой, Светланой Владимировной. Много хорошего мы перенесли из «комиссарского» опыта в нашу школу.
Но тут начались новые времена. Рушились прежние устои, понятия «совесть», «честь», «справедливость», «патриотизм» – нивелировались, провозглашались другие жизненные ценности. В это время было утеряно много доброго и полезного. Например, отменили пионерскую и комсомольскую организации. Это было большой ошибкой. Аналогов, сопоставимых с ними по силе педагогического воздействия, до сих пор нет.
В этой ситуации школа перестала быть той школой – родным домом, где детям хотелось находиться с утра до вечера. В обществе витала идея альтернативных воспитательных центров. Тогда вспомнились слова Жана Жака Руссо о воспитании детей вне развращенного общества, на природе, которая – и учитель, и друг, не поддается «перестройкам» и никогда не подведет.
И она не подвела. В тот момент наше государство «подарило» своим верноподданным «экономику больших нулей», когда на пятьсот советских рублей, копившихся годами, стало можно купить только один «Сникерс», а зарплата педагога осталась, как и в советское время, триста рублей. Надо было как-то содержать семью, росли двое маленьких детей. Мы взяли 25 соток земли, я торговал капустой на Рижском рынке в Москве. Но бросить педагогику не смог. Из школы перевелся на работу в областной центр детско-юношеского туризма (именно центры детского туризма всегда были востребованы во всех республиках бывшего СССР), водил детей в пешие и водные походы. А потом мы со Светланой пришли к мысли, что такой центр хорошо бы открыть и в нашем, Рыбновском, районе, где есть огромные возможности для изучения природы, истории, культуры. Районные власти пошли навстречу, и вот нашему центру уже 15 лет. Работаем по четырем направлениям: туристско-краеведческое, физкультурно-спортивное, эколого-биологическое, культурологическое.
Человеческая цивилизация развивается по спирали, сейчас наблюдается некоторый духовный регресс. Но слова популярной советской песни, как никогда, актуальны: и вновь продолжается бой!.. Любовь к Родине, истине, стремление к справедливости, честность, желание сделать мир лучше… Это непреходящие ценности. Они были, есть и будут. Но за них идет борьба. И фронт проходит через умы, сердца и души живущих поколений, а мы, учителя, на переднем крае. Мы не давали клятву, как врачи – клятву Гиппократа, но жизненный принцип большей части учительства – «Никто, кроме нас…». Поэтому наша работа – наша жизненная позиция, образ жизни.
– А как вы думаете, способны ли молодые учителя, живущие в обстановке нынешнего регресса, который действительно, по свидетельству ученых, наблюдается в мире, воспринимать педагогику как область аскетики, работу, связанную с подвигом, с самоистощением, – о чем говорил недавно на Всемирном русском соборе патриарх Кирилл?
– Скорее, с самоотдачей, – когда выкладываешься максимально, физически устаешь. Но это совсем не плохо, не грустно и не печально. Потому что дает радость, ни с чем не сравнимую. Я снова обращусь к опыту мамы. Был у нее один особенно любимый класс, который она выпустила в 1968 году. Сорок с лишним лет прошло, а ее ученики до сих пор собираются и встречаются с ней, вместе отмечая разные памятные события. И такой благодарностью, любовью она живет.
Мой выпуск, 85-го года… Была кабинетная система. Через наш кабинет физики проходило за день полшколы, столы разрисовывали, дежурные следить не успевали. Приходилось часто мыть столы. Администрация постоянно делала мне замечания. Так ребята в осенние каникулы тайком пробрались в кабинет, вымыли все столы и покрыли их лаком. Да еще в три слоя! Запах ацетона в школе стоял такой, что все мухи умерли. Директор меня срочно вызвал из дома, дал нагоняй: «Через два дня уроки!». Он не знал, что ключ от кабинета был еще и у старосты класса… А мне при всем том радостно было: ведь это мои золотые дети постарались!
Сейчас часто говорят: ученики другие стали. Наверное, но они по-прежнему льнут душой к тем, кто их любит. Все наши объединения ребята посещают с удовольствием. Некоторые уже и школу закончили, а все равно в центр приходят, участвуют в наших делах, помогают их организовывать. Родители даже иногда удивляются: чем вы их заманиваете?
– А вам не жалко, что вы «завязали» с физикой?
– Почему «завязал»? Физика – это та же философия, которая помогает понимать законы человеческого бытия, общения. Например, закон единства и борьбы противоположностей – это фактически третий закон Ньютона: всякое действие равно противодействию. Чем больше хорошего хочешь сделать, тем больше сил и времени надо затратить – это второй закон Ньютона... Все это очень четко прослеживается в жизни, в работе.
– В таком случае, что же вам ближе всего из физики?
– Наверное, закон сохранения энергии… На котором, можно сказать, и основываются учительские династии: энергия, которую отдаешь детям, людям, возвращается уважением, душевным теплом и питает следующее поколение, передается дальше, дальше, дальше…