По данным министерства лесного хозяйства Рязанской области, в 2014 году проведение лесоустроительных и таксационных работ запланировано на площади 216,7 тысячи гектаров. Они будут выполнены на территории Солотчинского, Клепиковского, Сасовского, Шелуховского, Бельковского лесничеств.
Более подробно о деятельности специалистов Рязанского филиала федерального агентства «Рослесинфорг», приступивших к выполнению большого перечня исследований, «Лесному вестнику» рассказал директор филиала, заслуженный лесовод Российской Федерации Виктор Григорьев.
Р.В. – Виктор Фирсович, какие виды деятельности включает комплекс исследований и подразумевается ли периодичность, с которой они должны проводиться?
В.Г. – Мы собираем, обобщаем и анализируем всю информацию о состоянии лесов. Это позволит в дальнейшем своевременно и рационально использовать ресурсы и проводить лесохозяйственные мероприятия. Подобные исследования необходимо проводить каждые десять лет (периодичность определена в министерстве лесного хозяйства еще в советские времена). Не секрет, что все течет, все изменяется. И там, где еще недавно были молодые двухлетние березки, сегодня красуется прекрасная роща, и наоборот: там, где лет пять-семь назад росли сосны, можно увидеть сгоревший лес. В Рязанской области предыдущие лесоустроительные работы проводились в 2000-2001 году. Понятно, что необходимо внести уточнения в картографический материал, составленный ранее. Наша задача – все проверить в полевых условиях, а затем на основе данных экспедиции, с учетом информации спутниковых систем Рослесинфорга и отчетов лесничих будут проведены корректировки карт и схем каждого из лесничеств региона. Стартовой площадкой уже стало Солотчинское лесничество. Наши сотрудники проводят необходимые замеры, считают число деревьев и их виды в отдельно взятых «выделах». Записывают собранную информацию в специальные тетради.
Р.В. – Работа на свежем воздухе, общение с природой… К вам охотно приходят молодые специалисты?
В.Г. – Не так часто, как бы нам этого хотелось. Обучить работе с приборами, правильно снимать информацию и выполнять множество заданий – дорого, долго, да и находиться в течение сезона в полевых условиях не так уж для многих привлекательно. Мы ведь не путешественники, и уж тем более – не туристы, хотя, конечно, переездов и перелетов хватает. Работа на самом деле сложная, условия бывают тяжелые, но выполнять ее нужно, невзирая на погодные условия и плотную стену гнуса.
В этой экспедиции принимают участие несколько парней, выпускников отделения «Лесное дело» Рязанского агротехнологического университета им. П.А. Костычева. Они проходили у нас практику, мы их обучили. Пока нареканий нет. Что касается нехватки специалистов, то мы ее компенсировали за счет пенсионеров, которые от нашего приглашения поработать в течение полевого сезона не отказались.
Р.В. – Виктор Фирсович, судя по фотографиям, размещенным на стендах музея Рязанского филиала Рослесинфорга, за долгие годы работы вы не раз становились участником подобных экспедиций. Где начинали работать и случались ли во время поездок какие-то нестандартные ситуации?
В.Г. – В 1975 году я окончил Московский лесотехнический институт по специальности «инженер лесного хозяйства». Мы проникались спецификой работы с первых курсов. Нередко в составе партии отправлялись в очень глухие места. Особенно когда уточнений требовали топографические карты с пометкой: «Составлена по опросам местных жителей». Довелось работать и в Якутии, и в Сибири, и на Ямале – поколесил. Правда, это громко сказано, потому что, помимо поездов, самолетов, вертолетов, мы использовали и гужевой транспорт, то есть лошадей и лодки с шестом. Жили и в палатках, и в зимовьях, и в шалашах. Бывало, что переходили на подножный корм: охота, рыбалка, ягоды, грибы. Нештатные ситуации порой тоже возникали. Мы ведь никогда не оставались в стороне, если лес горел, не боялись останавливать браконьеров. А еще для нас была установка от лесоустроителей с большим опытом работы: быть особенно внимательными во время переправы на таежных реках. Никогда не забуду, как однажды лодку, в которой я находился с оборудованием, на перекате стала захлестывать волна, лодка наполнилась водой и закрутилась на месте. Я уже даже подумал: все, не выберусь. Подоспевшие на выручку коллеги буквально выдернули меня из лодки. Материалы космической съемки (навигационных приборов тогда еще не было), за потерю или порчу которых меня могли привлечь к ответственности и отдать под суд, приписав халатность, мне чудом удалось сохранить. Все остальное ушло под воду в считанные секунды.
Р.В. – Скажите, а есть ли данные о том, как давно возникла необходимость проведения мониторинга лесных районов?
В.Г. – Конечно. Первым документам и указам, относящимся к «лесоустроительной» теме, – более 300 лет. Начало, возможно, положено еще при князьях Руси Великой, а целенаправленно подобной деятельностью стали заниматься при отце Петра I – государе Алексее Михайловиче. Ему потребовалось найти хорошие дубравы и сосны для строительства кораблей. Нужный древостой нашли в районе Белоомута (ныне Московская область) и там же построили первый корабль.
В Российском музее леса собраны и сохранены старинные карты, где отмечены участки лесов, давно уже вытесненных жилыми кварталами многих городов. Рослесинфорг является хранителем традиций изготовления большого ряда тематических карт: планшетов, планов, карт-схем различного назначения. По данным, собранным лесоустроителями и специалистами, прокладываются дороги, возводят поселки и города.
Р.В. – Дистанционное зондирование земли со спутника облегчает вам работу, позволяет скорректировать проведенную таксацию или же у спутника какие-то другие цели и задачи?
В.Г. – Информация со спутника поступает в цифровом изображении. Прочитать ее могут только специалисты. Обучение лесному дешифрированию проводится в нескольких вузах по профилю. Снимки из космоса соотносятся с данными наземного обследования. Это делается для того, чтобы установить взаимосвязь таксационной и цифровой информации. Если вас интересует, возникает ли несоответствие полученной информации со спутника данным лесничеств и лесоустроителей, то такое несоответствие наблюдалось не раз. В этом случае мы делаем необходимые записи в отчетах, и те, кому по рангу поручено делать выводы из обобщенной и проанализированной нами информации, потом более детально изучают вопросы, которые могут касаться не только незаконных вырубок, но и болезней леса.
Р.В. – Виктор Фирсович, какие основные установки вы даете руководителям групп лесоустроителей перед отправкой экспедиции?
В.Г. – Принципы и подходы традиционны. Важно хорошо знать работу с приборами (сейчас у нас очень хорошая техника, разработанная в Германии, Австрии), строго соблюдать технологию проведения таксации. Весь комплекс проведенной работы станет основой для инвентаризации лесов. В этой части и своевременное выявление, и прогнозирование различных процессов. Мы, как я уже отметил, пока в начале пути.