Я дождалась: виниловые диски снова в моде, и купить проигрыватель для них не составляет труда. Стоило набрать запрос в Интернете, и сеть выдала пароли, явки, адреса, где можно приобрести искомый товар. А еще недавно это казалось невозможным. Создавалось ощущение, что старые пластинки навсегда остались в прошлом, как магнитофонная лента, патефон и ламповый телеприемник.
Но что-то случилось, что-то произошло в общественном сознании, и, вопреки триумфальному шествию цифровой записи, мода на винил вернулась. Коллекционеры по всему миру собирают виниловые диски. Говорят, у Карлова моста в Праге есть не то магазинчик, не то рынок, на котором можно купить все – от Шаляпина до Ливерпульской четверки. И диджеи в музыкальных клубах все чаще находят любимые мелодии на виниловых дисках – вроде бы звучание их лучше, чем в цифровой записи.
А у меня дома целая коллекция грамзаписей, которую я собирала сама. Привозила отовсюду пластинки, заказывала их через посылторг в Апрелевку на фирму «Мелодия», ходила в любимый магазин в Москве. Когда перевозила вещи с прежней квартиры, рука не поднялась отправить все это на свалку – с таким трудом все собиралось и с любовью. Не хотелось расставаться с целым куском жизни, в котором звучали оркестр Поля Мориа, Франциско Гойя и Шарль Азнавур. А еще впервые записанные на диск Булат Окуджава, Юрий Визбор, Владимир Высоцкий... Как мы ждали этих записей! А как их ждали сами исполнители! Запись на фирме «Мелодия» тогда была актом официального признания. Ей, как правило, предшествовала запись на гибкую пластинку в журнале «Кругозор». Был тогда такой маленький журнал, на страницах которого могло случиться чудо – появиться запись полузабытого Александра Вертинского, полузапрещенного Булата или песни-репортажи Юрия Визбора. В этом году «Кругозору» исполнилось бы 50 лет, а Юрию Визбору – 80.
Сейчас почти невозможно объяснить будущим журналистам, что такое песня-репортаж. Это трудно себе представить, как журналист летел куда-нибудь на Диксон или Сахалин, встречался там с замечательными, отважными людьми, а потом писал об их жизни, работе, свершениях песни со всеми признаками репортажа – живыми картинками, эффектом присутствия, подробностями быта, диалогами и монологами. В первом номере «Кругозора» появился первый репортаж Визбора, который стал широко известной песней о плато Расвумчорр. А потом были репортажи о летчиках, ракетчиках, строителях КамАЗа и о трассе Хорог-Ош. Все признаки песни-репортажа есть в знаменитой песне о Сереге Санине, с которым автор сначала шагает по Петровке, потом провожает его в полет, а потом «два дня искали мы в тайге Серегу»... Послушайте, и вы все поймете.
У меня была целая коробка журналов «Кругозор». Их я почему-то выкинула, а зря. Там были уникальные записи, и не только музыкальные. А вот большие диски остались, стоят на полке в красочных конвертах, ждут своего часа. Кстати, конверты для дисков – это тоже целая культура особой графики, уникальной работы художников. Можно проводить выставки наиболее удачных конвертов, настолько они интересны.
Винил вернулся в нашу культуру тогда, когда стали очевидны его достоинства по сравнению с современной цифровой записью. Так бывает, мы возвращаемся к хорошо забытому старому как бы на новом витке спирали. У атрибутов прошедшего времени открывается второе дыхание. На этом, кстати, держится мировая мода, в которой то и дело повторяются длина юбок, покрой рукава и модные цвета. Почему это происходит, пусть размышляют культурологи. Видимо, культурный слой, накопленный человечеством, настолько мощный, что его невозможно сдвинуть бульдозером, докопавшись до материка. Прошлый опыт ценен повторением. И мы возвращаемся к старым рецептам, проверенным технологиям, надежным механизмам.
Люди вполне могли бы разучиться писать карандашом и авторучкой в компьютерную эру, но китайцы и японцы продолжают обучать каллиграфии. Поговаривают, что спецслужбы снова осваивают печатные машинки, а Европа, как уже широко известно, активно возвращает в свою энергетику ветряки, с которыми сражался еще Дон-Кихот.
К чему все эти рассуждения? Нет, тоска по утраченному времени меня не мучает. Просто радостно оттого, что старые вещи и явления обретают новую жизнь, второе дыхание. Жизнь устроена так, что без связи с прошлым она скучна, пресна и убога. Эти маячки, связывающие нас с молодостью, особенно дороги. Так что куплю я обязательно новый проигрыватель для старых пластинок.