Пришлось мне как-то побывать по работе в нашем областном геронтологическом центре. Вышла на остановке и направилась на видневшийся за деревьями синий купол. Навстречу – пожилая женщина. Очки в роговой оправе, кружевная шляпка от солнца, аккуратно заколотые седые пряди.
– Не знаете, где здесь богадельня?
Я обрадовалась случайной попутчице. Машинально спросила, взглянув на небольшую потертую сумку в ее руках:
– Вы кого-то навестить?
– Нет, сама устраиваться. Сперва надо узнать, какие документы требуются.
Я осеклась, не зная, что сказать. Первый порыв – пожалеть, но не обидишь ли человека жалостью? И как выразить сочувствие словами? Вслед за тяжелым вздохом и повторением услышанного вырвался вопрос:
– У вас никого нет? Совсем одна?
Мы подошли к воротам. Яркое солнце осветило крест: нам сюда.
– Есть у меня дочка, – рассказала она по дороге. – Да вот зять никак не хочет, чтобы я вместе с ними жила. Ни в какую. А ей с ним ругаться нельзя: он ее полностью обеспечивает, она сама не работает. Я не хочу, чтобы они из-за меня ссорились, вот и решила уйти.
В ее голосе не слышалось никакой обиды или раздражения. Глаза цвета пасмурного осеннего неба смотрели с лаской. Мы вошли на крыльцо.
На территории ухоженно и красиво. Конечно, жизнь за стенами таких социальных учреждений, вопреки постороннему взгляду снаружи, есть. Приветливый персонал, современные условия, полноценный, практически индивидуальный уход. Свои друзья, соседи, свои клубы по интересам, свои радости и заботы. Жизнь, может быть, даже не хуже, а насыщеннее и интереснее, чем та, которую вел кто-то из его обитателей перед тем, как попасть сюда. Вон горький деревенский пьяница Витек давно бы, со своими больными ногами, по примеру многих своих приятелей замерз бы где-нибудь в сугробе, а в интернате в соседнем районе – живет! Даже в гости к землякам разочка два наведывался, ему всем селом с собой гостинцев собирали…
Я попыталась представить ее скорую новую жизнь.
– Всего вам хорошего!
Но эти обычные слова прощания, пусть сказанные со всей душой, показались неестественными и фальшивыми. Какой человек добровольно предпочтет казенные стены родному дому? Почему в дома престарелых порой попадают вот такие, имеющие семью, детей и внуков люди? Почему с подошедшей старостью и болезнями они становятся обузой для близких? Казалось бы, риторические вопросы, но правильные ответы на них найти жизненно необходимо.
А спустя какое-то время перед глазами встал еще один пронзительный пример.
– Я не хочу в дом престарелых. Я знаю, мне там будет плохо, – почти плакала ветеран Великой Отечественной войны. – Представляете: несколько человек в комнате, это же ночью не заснешь: одному то и дело надо в туалет, другой храпит. А я и так страдаю бессонницей…
У нее дети – надежда и опора в старости – трагически погибли, а у внучки своя большая семья, в которой она чувствует себя лишней. Могла ли она, годы ходившая за лежачей матерью, представить, что останется почти одна в момент, когда к ней самой подступит тяжелая болезнь?
Кто-то, быть может, не избежит соблазна объявить виновными во всем самих стариков: не так жили, не так воспитывали детей. Но есть ли на свете вообще идеальные, ко всем применимые рецепты? Кажется, в конкретной истории с богадельней дело не только в этом. Сегодня все чаще в обществе потребления человек упорно заглушает в себе все истинно человеческое из-за банального страха перед неизвестностью. Делает выбор в пользу привычных, не омраченных никакими тревогами будней. Нынешняя массовая культура, с ее культом молодости и физического здоровья, забрасывает стариков на задворки жизни, а всех остальных заставляет усиленно «брать от жизни все», молодиться и бояться «третьего возраста». Избегая сложностей, мы избегаем глубины, надолго застревая в подростковом, инфантильном состоянии.
Но будем помнить, что красивые глянцевые истории успеха – это, как правило, истории с пока еще незавершенным финалом. Чтобы конец был счастливым, важно вовремя понять, что увядание, угасание – неотъемлемая фаза жизни всего земного. Это изначально предусмотренный ход вещей, который нельзя обхитрить. Только пройдя через этот этап – сперва со своими родными, а потом самостоятельно, можно достичь… нет, даже не мудрости, а такого уровня человечности, который позволит не только самому выносить все тяготы жизни, но и помогать в этом другим. Наверное, именно отсюда такие неисчерпаемые запасы любви и сострадания у наших бабушек. Просто они хорошо усвоили все уроки жизни.