Один из ярчайших представителей рязанского стройотрядовского братства – главный редактор журнала «Рязанский этнографический вестник», Почетный гражданин города Рязани Вячеслав Коростылев. В свое время ему довелось пройти ступени от рядового бойца до начальника областного штаба студенческого отряда. В 1966 году Вячеслав Васильевич был избран делегатом первого Всесоюзного слета студенческих строительных отрядов.
В его архивах множество записей и фотографий того времени, эмблемы, значки, нашивки. Все это дорого и важно для Вячеслава Васильевича и его друзей – ветеранов стройотрядовского движения, их детей и внуков. История стройотрядов – это часть большой биографии нашей области и всей страны, и ее, как слово из песни, не выкинешь. Накануне 55-летия создания первых стройотрядов с Вячеславом Васильевичем встретилась корреспондент «РВ» Лада Петрова.
В.К. – Разные люди нас окружали, кто-то выезжал в составе отрядов один раз, кто-то неоднократно, но я этим делом заболел на всю жизнь. Эта тема не оставляет меня и сейчас. Я отчетливо помню многих своих товарищей, – говорит Корыстылев, показывая толстую папку воспоминаний и материалов своей будущей книги о стройотрядах, которую он планирует издать.
Р.В. – Вячеслав Васильевич, стройотрядовское движение началось с инициативы студентов физфака МГУ. Рязанцы также не оставались в стороне. Когда вы получили первый опыт работы в стройот-ряде?
В.К. – В 1965 году, когда я поступал в институт, наше посвящение в первокурсники проводили ребята из студотряда нашего института, вернувшиеся с целины. Помню, что когда они вошли в зал, то произвели на меня громадное впечатление. Все загорелые, флаг, куртки, знаки, нашивки, ремни. Чувствовалось какое-то единение, когда все понимают друг друга с полувзгляда. Захотелось быть причастным к такому коллективу, хотя, конечно, представления о том, что же и в каких объемах им приходится делать, у меня не было. Понятно только, что работают. Стал выяснять, что да как. Оказалось, в отряд брали только физически крепких ребят, предпочтение отдавали тем, кто отслужил в армии, имел опыт работы. Желающих было сотни три, а набирали только 60 человек. Я понял, что не прохожу по требованиям. Ведь мне было только 18 лет, а парням из отряда по 25 лет. Тогда я «отловил командира» Владимира Миловзорова. Дескать, Володя, я деревенский человек, работы никакой не боюсь, умею делать все и способен работать сутками. Скажу честно, брать меня не хотели, но я сказал, что поеду все равно. Согласились буквально накануне отъезда. Таким образом, мы с Сашкой Канунниковым, который также добивался включения в отряд, попали на целину.
Р.В. – Чем объяснялся такой жесткий отбор?
В.К. – Условиями, в которых приходилось работать. Резко континентальный климат – днем +40, а вечером +5, солнце, ветер, дождь, град… Надо было работать, решать труднейшие задачи, требующие не только физической силы и сноровки, но и умения самостоятельно принимать решения. От каждого требовались самоорганизация, самодисциплина, способность четко выполнять поставленные задачи, а также не ныть, не жаловаться, не лениться. А уметь орать песни про тишину вовсе было необязательно, хотя, к слову, без художественной самодеятельности мы тоже не обходились.
Р.В. – Какой у вас был режим работы?
В.К. – Подъем в 7 утра, физзарядка, уборка помещения, завтрак, линейка, подъем флага, получение нарядов на работу. Доставалось и цемент разгружать, и кирпич носить, и доски сколачивать. В первый год, когда мы приехали, директор совхоза встретил нас приветливо. «Хорошо, что вы приехали. В совхозе необходимо построить школу, столовую, два жилых дома, но… прораба, бригадира, экскаватора, бульдозера – у нас нет. Зато есть наряды на кирпич, цемент. Это рядышком – всего 140 километров. Будете ездить все разгружать. Школу где строить? Вон там… ну… привяжитесь к чему-нибудь. И еще: поселитесь в армейских палатках, которые мы вам готовы предоставить. Все. Дел много. До свидания». Так что пришлось самим размечать, рыть фундамент, вымерять, продумывать, додумывать – специалистов же не было. Наверное, приятнее говорить о чем-то романтическом, но это было бы неправдой. Романтики было мало – работы выше крыши. В течение одного дня могла не раз поменяться погода. Однако палит ли солнце, льет ли дождь, пусть даже такой, что ты не можешь выбраться из котлована, – работу нельзя прекращать. Мы приезжали на сорок дней и поставленную задачу надо было выполнить. Но в других отрядах было и такое: отряд формировался по принципу какой-то ложно понятой романтики. Гитаристы, гармонисты, певуны… А потом директор совхоза звонил куда только возможно: «Заберите ради Бога! Они слопают весь мой бюджет и ничего не построят». Принцип работы нашего отряда: труд – прежде всего, был незыблемым. В отряде были свои каменщики, плотники, электрики, штукатуры-маляры и другие ребята с опытом работы.
Р.В. – А как осуществлялось руководство отрядом?
В.К. – Система была одна: командир, комиссар, мастер, бригадиры, завхоз. На протяжении всего периода работы нашего отряда с нами никогда не выезжало ни одного представителя от преподавателей вуза. Заработная плата была с выработки, с учетом выплат, например, за продукты (готовили у нас свои повара). Когда дебет и кредит были подведены, зарплата делилась по принципу, чем-то напоминающему: от каждого по способностям – каждому по труду. Скажем так, все было по справедливости. Я заработал в первую поездку 650 рублей за полтора месяца. Максимальную из возможной. Помню, что я пожалел, что сказал об этом дома, – отец изменился в лице. Сумма по тем временам – серьезная, если учесть, что у многих мужчин на производстве заработок не превышал 80-100 рублей. Мотоцикл «Ява» стоил 500 рублей, холодильник «ЗИЛ» – 350, катушечный магнитофон «Яуза» – 180 рублей. Этих денег мне хватило обуться, одеться и поддерживать себя материально в течение года. На родителей рассчитывать мне не приходилось: наша семья была скромного достатка.
Р.В. – Вы упомянули Всесоюзный слет. Какие вопросы на нем поднимались?
В.К. – Говорилось о том, что необходимо дать четкое определение: что же такое студенческий строительный отряд? Как будет проводиться подобная работа организационно? На слете приняли устав, определили необходимость создания штабов – центрального и областных. Работу студенческих отрядов передавали под кураторство центрального штаба студенческих строительных отрядов при ЦК ВЛКСМ. Немаловажно, что на слете присутствовали члены политбюро во главе с Леонидом Брежневым. После съезда на политбюро ЦК КПСС и Совете министров было принято решение о системной поддержке и обеспечении деятельности студенческих отрядов. При наличии партийного и государственного документа работа студотрядов была узаконена, а потому на местах уже не возникало проблем с получением для работы всех необходимых материалов. Все выдавалось из государственных фондов. Это во многом оптимизировало работу отрядов. Ведь если раньше мы могли только просить, то теперь вправе были еще и требовать. Для руководства совхозов такое положение дел было выгодно, ведь под отряд можно было получить то, на что директор совхоза не мог раньше рассчитывать. В том числе и ценные строительные материалы. Во всей стране и нашей области участниками студенческих отрядов были многие тысячи человек. Для них работа в стройотрядах являлась своего рода школой жизни. В таких поездках формировалась их личность, а заработок был на втором месте. Молодые люди становились самостоятельными, получали вторую специальность. Мы участвовали в возведении электростанций, строили дороги, объекты животноводства, школы, жилые дома, но прежде всего, мы строили себя. И как доказательство тому – тысячи состоявшихся судеб, людей, которые чувствуют себя уверенно на протяжении всей жизни, знают цену человеческим отношениям, уважают профессионалов. Примеров – великое множество…