Интерес к публицистике А.И. Солженицына сейчас, в связи с событиями на Украине, понятен; многое из того, что говорил писатель в отношении этой республики, ставшей государством, оказалось пророческим. Еще в далеком 1981 году в одном из своих писем он отмечал, что «русско-украинский вопрос – из важнейших современных вопросов, и во всяком случае решительно важен для наших народов». А.И.Солженицын считал себя русским, но и никогда не скрывал своих украинских корней. Поэтому ему была так дорога Украина и все, что с ней связано.
Подготовка к празднованию 100-летия со дня рождения А.И.Солженицына в 2018 году, объявленная Указом Президента Владимира Путина, – повод обратиться к высказываниям писателя. Об этом – статья рязанского историка Николая БУЛЫЧЕВА.
Об украинском национализме
А.И. Солженицын осознавал, что национализм становится главной угрозой для Украины. В 1998 году в своей статье «Россия в обвале» он утверждает, что «по мере того, как украинские националисты разворачивали свою идеологию, в ней брали верх самые дикие крайности трактовок и призывов». Далее писатель приводит примеры этих трактовок: «Мы узнали, что украинская нация — это «сверхнация», она настолько уходит в тысячелетние глубины веков, что украинцем был не только Владимир Святой, но даже, по видимости, и Гомер, — и в подобном духе комично переделываются школьные учебники на Украине, ибо украинский национализм, при столь явном меньшинстве этих националистов, напорно возводится в идеологию всей Украины»….
В лозунгах националистов он видит прямые угрозы русскоязычному населению Украины: «Украина для украинцев», «Пора москалю возвращаться в свой заплесневелый дом», «Киевская Русь — до Урала!» Солженицын видит, что националисты готовятся и воплощать свои лозунги: «… в 1992 украинскими националистами открыто праздновался во Львове юбилей гитлеровской дивизии СС «Галиция» (и это не вызвало упреков, возмущения Соединенных Штатов). На их конференции, 1990: «Мы исповедуем культ силы, сила — это все!» Для того Украинская Национальная Ассамблея (УНА) имеет свои штурмовые отряды (УНСО) и лозунг: «УНА — до влады [к власти], УНСО — до штурму!»
О распаде СССР
Солженицын предвидел распад Советского Союза задолго до 1991 года. Эта проблема его волновала на протяжении многих лет. И в его литературном наследии мы можем найти массу высказываний на эту тему.
В своей статье «Россия в обвале» он сетовал: «…не могу отнестись без пронзающей горечи к искусственному разрубу славянства восточного. Вмиг разрезаны миллионы и миллионы семейных, родственных и дружеских связей. Разруб этот произведен беспечным, небрежным махом нашей ново-демократической власти. Но — и по обреченной пассивности нынешнего русского народа; и его 12-миллионной части, живущей на Украине, и вдвое большего числа тех на Украине, кто своим родным языком в последнюю перепись (1989) заявил — русский. Легко дали себя убедить, что от разделения с Россией им станет сытней («колбасней»)».
О сепаратистских настроениях на Украине Солженицын предупреждал еще в далеком 1968 году, работая над 5-й частью книги «Архипелаг Гулаг». Писатель уже в те годы предложил выход из этой ситуации, который нам сейчас кажется пророческим: «Может быть, по каждой области понадобится свой плебисцит и потом льготное и бережное отношение ко всем, желающим переехать».
Референдум, на необходимости которого настаивал Солженицын, прошел в декабре 1991 года и принес 90,3% голосов за независимость. Результаты референдума Солженицына разочаровали. Он был убежден, что отделение Украины – это «резать через миллионы семей и людей: какая перемесь населения; целые области с русским перевесом; сколько людей, затрудняющихся выбрать себе национальность из двух; сколькие — смешанного происхождения; сколько смешанных браков — да их никто «смешанными» до сих пор не считал. В толще основного населения нет и тени нетерпимости между украинцами и русскими».
Все, что написано Солженицыным по поводу разделения единого государства, очень похоже на позицию нашего Президента В.В.Путина, который сказал: «Кто не сожалеет о распаде СССР, у того нет сердца, а у того, кто желает его возрождения, нет головы».
О землях Новороссии, Крыме, Севастополе и Черноморском флоте
Из всех украинских проблем для Солженицына наиболее важной была судьба изначально русских земель Украины. В 1994 году он писал: «Беда не в том, что СССР распался, – это было неизбежно. Огромная беда – и перепутаница на долгое будущее – в том, что распад автоматически произошел по фальшивым ленинским границам, отхватывая от России целые русские области». А в 1998 году он конкретно называет эти земли: «две Донецкие области, вся южная полоса Новороссии (Мелитополь-Херсон-Одесса) и Крым… Когда Хмельницкий присоединял Украину к России, Украина составляла лишь одну пятую часть сегодняшней территории».
Очень тяжело писатель переживал передачу Крыма Украине в 1954 году. Это решение было принято по инициативе Хрущева как подарок к 300-летию воссоединения Украины с Россией. Еще живя в Рязани, Солженицын два раза выезжал летом на отдых в Крым и сам видел реакцию крымчан на эту вопиющую несправедливость.
«Сколькие русские с негодованием и ужасом пережили эту безвольную, никак не оспоренную, ни малейше опротестованную, по дряблости нашей тогдашней дипломатии, в 24 часа отдачу Крыма — и предательство его при каждом потом крымском конфликте. И беспрекословную, без малейших политических шагов, отдачу Севастополя, алмаза русской военной доблести. Злодейство это совершено нашей же выборной властью – однако и мы же, граждане, не воспротивились вовремя…», – возмущался Солженицын.
Когда Солженицын вернулся в Россию в 1994 году, Крым уже был в другом государстве, и ему больше никогда не довелось его посетить. Но он неоднократно встречался с крымчанами, беседовал с ними и дарил им свои книги. На одной из таких книг, подаренных симферопольцам, Александр Исаевич написал: «Если крымчане будут стойко стоять за свое русское наследие, то они устоят».
И они устояли. В этом году сбылись мечты великого предсказателя. Крым и Севастополь вернулись в Россию. Жаль только, что Солженицын не дожил до этого судьбоносного события.
О западноамериканской политике
Солженицын, проживший много лет в США, тем не менее не разделял западно-американских ценностей и не хотел, чтобы эти ценности Запад навязывал России и всему миру. Он пытался активно противостоять «пропаганде и насильственному внедрению в разные части планеты идеологии и форм сегодняшней западной демократии». Писатель считал, что это внедрение «привело бы не к расширению, а к упадку христианской цивилизации». Солженицын видел, что для осуществления своих планов США пытаются активно применять и военную силу. В 2006 году в интервью «Московским новостям» Солженицын по этому поводу сказал: «Соединенные Штаты размещают свои оккупационные войска в одной стране следом за другой. Таково фактическое положение в Боснии уже 9 лет, в Косово и в Афганистане – по 5 лет, в Ираке пока 3, но там затянется надолго. Действия НАТО и отдельные действия США различаются малосущественно». Писатель далее высказался о планах США и НАТО и в отношении России: «Все это не оставляет сомнений, что готовится полное окружение России, а затем потеря ею суверенитета». Солженицын уверенно считал, что основную ставку в достижении своих целей Запад делает на Украину.
«Оранжевая революция, как ни смешно — я сам удивлялся, когда она шла – по приемам своим напоминала нашу Февральскую революцию 1917 года. Представьте себе, это даже трудно себе вообразить: другая эпоха — а приемы те же!». Он увидел, как недовольные политикой руководства люди вышли протестовать на майдан, а их активностью воспользовалась политическая оппозиция и захватила власть, тут же забыв об интересах протестующих. И эти приемы повторились на майдане сегодняшнего, 2014 года.
А.И.Солженицын был российским патриотом. И за это его не любили и всячески унижали и оскорбляли и новые демократы России, и западные русофобы, и украинские националисты. Александр Исаевич старался не обращать внимания на истерию, связанную и с его взглядами на взаимоотношения России и Украины. Но эта тема всегда была для него очень болезненной. Еще в 1981 году он так сформулировал свое отношение к ней: «…В моем сердечном ощущении нет места для русско-украинского конфликта и если, упаси нас Бог, дошло бы до края, могу сказать: никогда, ни при каких обстоятельствах, ни сам я не пойду, ни сыновей своих не пущу на русско-украинскую стычку, – как бы ни тянули нас к ней безумные головы».
А через 17 лет он, видя, что творится в современной ему Украине, высказывается еще жестче: «При всех этих условиях Россия ни в какой форме не смеет равнодушно предать многомиллионное русское население на Украине, отречься от нашего единства с ним».
И мы видим, что сегодня россияне, следуя этому завету писателя, оказывают необходимую помощь восставшему против произвола русскоязычному населению Украины.