Президент России встретился с лидерами Общероссийского народного фронта. Парламентарии приняли бюджет на новый год. В Киеве отметили годовщину Евромайдана. В ООН более чем странно отнеслись к принятию резолюции, осуждающей нацизм. Эти события привлекли внимание не только тех, кто в силу профессионального интереса следит за происходящим в стране и мире.
Выступая на заседании Совбеза на минувшей неделе, Владимир Путин сказал однозначно: нельзя допустить экспорта в Россию «цветных революций». Это как аксиома, которая не требует доказательств: слишком уж много за последние десятилетия примеров того, под какими, казалось бы, привлекательными лозунгами такие революции начинались в разных странах мира и к каким последствиям приводили.
В конце минувшей недели в Киеве отмечали первую годовщину Евромайдана. В украинском календаре появился День свободы и достоинства. Но сложно говорить о достижении свободы и обретении достоинства в стране, погруженной в пучину экономической нестабильности и непрекращающейся гражданской войны.
Вице-президент США Дж. Байден, прибывший в Киев, чтобы встретиться с коллегой – украинским президентом Петром Порошенко и возложить цветы – дань памяти погибшей «небесной сотне» – вынужден был изменить планы, не встретив понимания и солидарности народа, стабильности на центральных киевских улицах, куда люди пришли выразить свое недовольство. Недовольство тем, как идет расследование событий уже почти годовой давности. Тем, с какими проблемами сегодня приходится им сталкиваться. Тем, что непрекращающиеся на юго-востоке страны боевые действия унесли и продолжают уносить жизни их сограждан.
С чем же пришла Украина к своему первому Дню свободы и достоинства, к которым она так стремилась, собирая людей под разноцветные «революционные» знамена?
По оценкам, звучащим в Организации Объединенных Наций (а там, заметим, берут во внимание лишь официально подтвержденные данные), убиты четыре тысячи человек, ранены – около десяти тысяч. Среди них не только бойцы нацгвардии и ополченцы. В их числе – сотни мирных граждан, дети. Около миллиона человек вынуждены были покинуть «ридну Украйну», бежав от войны, разрухи, от несвободы и от невозможности жить достойно. Из них около трех четвертей нашли приют в «недружественной» для новых киевских властей России. Вдвое обесценилась национальная валюта – гривна. Падение ВВП составило 7,5 процента. В разы выросла плата за энергоресурсы. И это еще не крайняя точка.
«Цветы» революции, присланные с далекого берега, достаточно быстро теряют свою привлекательность и больно ранят незаметными на первых порах ядовитыми шипами. А обещания помочь материально, периодически идущие издалека, на поверку оказываются чаще всего лишь обещаниями, причем выдаются они не просто так, а под определенные обязательства нуждающихся в помощи. Вот и опять Украине обещают выделить помощь в 20 млн. долларов, которые должны пойти… на реформу судопроизводства и прочие юридические службы (наверное, чтобы быстрее продвигались в проведении люстраций и «расчисток» полей для «новых командиров»). Но, как и прежде, речь не идет о вложениях в разработку и осуществление серьезных экономических преобразований в стране.
А посему приходится, не афишируя, продолжать сотрудничество с соседней Россией: закупать у нее энергоресурсы – и газ, и электроэнергию, и уголь, так как другие или не дают, или дают, да уж слишком высока цена, а зима – вот она, уже на пороге. Да и собственные АЭС Украины не могут работать без российского топлива. И с продукцией своих предприятий украинцам весьма сложно встраиваться в уже сложившийся, отлаженный европейский рынок. Вот и получается, что слишком дорогой ценой приходится платить за «цветы», присланные с далекого берега.