Освобождение Михайлова от фашистских захватчиков послужило началом великой победы под Москвой. Специалистов восхищает тот факт, насколько своевременно была начата операция. Немцы были изрядно вымотаны боями с неуступчивым противником, им требовалась перегруппировка сил, и, чтобы не допустить этого, советское командование перешло в контрнаступление, введя в бои 10-ю резервную армию под командованием генерала Ф.И. Голикова и подразделения из Сибири. В народе сохранились впечатления о легендарных сибиряках: «Мороз – жуть какой, а им хоть бы что: здоровенные, краснощекие… «Мы, – говорят, – фрицев попрем».
Шесть лет назад я расспрашивала о фашистском нашествии известного на Рязанщине человека, Героя Социалистического Труда Зинаиду Васильевну Зуеву. Вместе с мамой и братом она жила в Щетиновке под Михайловом. При звуках приближающейся канонады мать побежала прятаться в землянку за деревней. Она работала секретарем сельсовета, и таких, как она, говорили, немцы сразу вешали. Дети остались одни. Мимо дома непрестанно летели мотоциклы, а потом двое фашистов с автоматами на груди вломились в их дом. Как известно, оккупация Михайлова длилась 13 дней, дети прятались от незваных гостей на печке, ухитрялись навещать в землянке и мать. Помнится, я спросила у Зинаиды Васильевны, знали ли об убежище враги. «Может, и знали, – ответила она. – Списки активистов нашенский «иуда» им подготовил и передал – эти списки потом нашли. Но карательный отряд припоздал, а тут Красная Армия. Скоро орудия опять забухали, немцы залопотали: «Сибиря, сибиря»… Схватили свои пожитки и были таковы».
Неожиданные действия Красной Армии повергли немцев в шок. Один из их уцелевших офицеров впоследствии вспоминал: «Из утреннего тумана обрушились невесть откуда взявшиеся колонны полков в полушубках и танки».
Но потери у нас были большие. Освободители нашли вечный покой в братских могилах самого Михайлова, некоторых сел. Самое большое число павших захоронено на Черной горе, что в непосредственной близости от города. На могиле стоит памятник, который часто называют «михайловским Алешей».
Штурм города начался в ночь с 6 декабря на 7-е, в трескучий 30-градусный мороз, как писал Константин Симонов, побывавший вскоре в этих рязанских, не чужих для него местах. Обороняясь, немцы били по Черной горе из пулеметов. Красноармейцы залегли. Какое-то время никто из них не решался подняться, чтобы бежать по глубокому снегу вперед. И тогда поднялся командир стрелкового полка Андрей Петрович Воеводин, за ним последовали остальные. Не выдержав атаки, немцы бежали, но много наших осталось лежать на снегу. Среди них и командир Воеводин, именем которого, так же, как и командарма Голикова, назовут потом улицы в Михайлове…
Обо всем этом мне рассказывал на Черной горе директор михайловской школы №1 Игорь Викторович Фролов, время от времени обращаясь к стоявшему рядом пожилому человеку:
– Правильно, Юрий Васильевич?
Тот кивал головой, а потом дополнил повествование: один из красноармейцев погиб до штурма Михайлова, километрах в десяти от города. Его похоронили на кладбище в Печерниковских Выселках, и 35 лет он был почитаем как неизвестный солдат. Потом юные следопыты установили его имя – Михаил Иванович Кондратьев и что родом он с Алтая. На могилку приезжали потом однополчане Кондратьева и кто-то из его родных.
Юрий Васильевич Бучнев – личность для Михайлова легендарная. «Дитя войны» (в этом году в городе отметили его 80-летие), он все свои таланты – педагогический, краеведческий, художнический и т.д. – направил на то, чтобы создавать и приумножать память о творцах Великой Победы. Тот же Игорь Фролов вспоминал, как еще давным-давно Бучнев, прихватив с собой какую-нибудь краеведческую находку, приходил к ним, ребятишкам, на урок и так рассказывал о событиях минувших, что дух захватывало. Наверное, во многом благодаря такому радетелю возникают все новые памятные места: например, стела у села Поярково, откуда двигались к Михайлову основные силы красноармейцев. Но, конечно, главное звено Рубежа славы Московской битвы, проходящего по михайловской земле, – это мемориальный архитектурный комплекс «Никто не забыт, ничто не забыто», созданный в городе на Красной площади, где на высоком постаменте возвышается боевой танк Т-34.
Как рассказывают краеведы, Красная площадь в Михайлове возникла на месте древней крепости засечной черты. Танк как памятник «Слава Советской Армии» был поставлен здесь еще в 1966 году. А к 40-летию Победы, в 1981-ом, был открыт весь мемориальный комплекс с Вечным огнем и Стеной памяти, на мемориальных досках которой начертаны имена более 450 горожан, отдавших свои жизни в битвах Великой Отечественной войны, войнах в Афганистане и Чечне, а также имена борцов за установление Советской власти в Михайлове. В 2011 году была открыта и мемориальная доска на танке-воине. Его «послужной список» впечатляет: воевал в составе Юго-Западного, Сталинградского фронтов, принимал участие в обороне Сталинграда, Курской битве, операции «Кутузов», в танковом сражении под Прохоровкой, участвовал в операции «Багратион», освобождении Белоруссии, Польши, в боях в Восточной Пруссии, в мае 1945 года – в освобождении Праги.
По словам И.В. Фролова, все мемориальные сооружения в Михайлове распределены между школами, чтобы ребята имели возможность ухаживать за ними. Мемориальный комплекс на Красной площади закреплен за школой №1. Два года назад волонтеры школы, участвуя в областном «Марафоне добрых дел», подготовили проект «Цветы у Вечного огня», выиграли грант в пять тысяч рублей, купили на эти деньги цветочную рассаду и высадили ее на комплексе. В этом году они также выиграли грант и хотят потратить его на благоустройство мемориала.
А недалеко от комплекса находится Михайловский краеведческий музей – прямое детище того же Ю.В. Бучнева, директором которого он был 25 из 35 лет, сколько существует музей. Экспозиция об освобождении Михайлова занимает здесь важное место. Помимо собственно экспонатов, дающих представление о грозных событиях, тут можно увидеть и около двух десятков картин Ю.В. Бучнева, зрительно отображающих михайловский эпос. Есть, например, полотно о встрече К. Симонова с бойцами 10-й армии и ее командующим. Есть картина, посвященная расстрелянному немцами михайловскому комсомольцу Грише Рябову… Все произведения переданы художником в дар музею, за что он получил еще один почетный титул: «Меценат 20-го столетия».
Нынешний директор музея Светлана Владимировна Феофанова рассказывала мне о больших и хороших планах работы со школьниками, о том, как стараются музейщики неформально подходить к ней. Например, выходят в школы, захватив с собой экспонаты. Конечно, шинель или мундир генерала Голикова, наличие которых в музее очень интересует ребят, они принести не могут, берут лишь то, что можно выносить из фонда, но встречи для детей скучными не бывают: норовят потрогать, примерить и обязательно «сфоткаться» на мобильник.
Музей – краеведческий, обо всей истории михайловского края, и поскольку есть в городе место, где заботятся о сохранении исторической памяти, народ постоянно несет сюда все, что, как считает, для истории ценно. Особенно по весне, когда начинают разбирать чердаки и подвалы. То, что касается минувшей войны, наверное, уже большей частью найдено. Поэтому новых военных экспонатов в музее стало мало. Народ же старается, и однажды, лет шесть назад, эти старания чуть не завершились трагедией.
Привезли в музей снаряд – аж с Курской дуги! Нашли его там в земле строители, возили с собой, перемещали, как хотели. А потом одному михайловцу в голову пришла идея: а в музей его наш, чего добру пропадать! Привезли снаряд в музей, его здесь почти что приняли, только оформлять новое поступление решили завтра. Тогда же пригласили специалиста посмотреть… Тот взглянул и схватился за голову: «Вы что? В нем же два кило тротила! Немедленно всем покинуть помещение!» Забегали потом люди в погонах, снаряд со всевозможной осторожностью вывезли куда надо далеко, там взорвали, а в Михайлове окна все-таки задрожали. Вот какой опасной бывает «память войны»!
… После осмотра мемориального комплекса мы с И.В. Фроловым поехали в его школу, чтобы поговорить о том, что называется военно-патриотическим воспитанием детей. Сам Игорь Викторович, достаточно молодой человек, во многом воспринимает события дней минувших через жизни и судьбы близких людей. Оба деда его воевали. Один вернулся с фронта живым. Второй как раз участвовал в освобождении Михайлова, уцелел, но спустя малое время, где-то под Новый год, погиб в Калужской области.
– Мне тетя рассказывала, – вспоминает мой собеседник, – что дедушка одну ночь провел дома, в Щетиновке, и с ним был какой-то начальник…
Директор школы, директор музея – их можно назвать вторым (после Ю.В. Бучнева) поколением хранителей памяти.
Будет ли третье поколение и так далее? Время покажет. Но в Михайлове об этом заботятся.