Бывая в школе, часто слышишь: «Этот класс «трудный», в нем много ребят из неполных семей…». Как одно связано с другим? Что надо делать, чтобы воспитание детей проходило в нормальной обстановке? На эти и другие темы корреспондент газеты беседовал с Надеждой Леонидовной Шелегацкой – психологом научно-образовательного центра практической психологии РГУ имени С.А. Есенина
Р.В. – Надежда Леонидовна, имеет ли отношение к появлению «трудных» ребят тот факт, что очень большой процент детей – около четверти, как говорят специалисты – рождены вне зарегистрированного брака? Что примечательно: в половине случаев эти дети признаются и их отцами, и здесь напрашивается вопрос: не новая ли это форма семьи?
Н.Ш. – Да, это новое социальное явление: двое людей юридически ничем не связаны, друг другу ничем не обязаны, но мужчина, не желая по каким-то причинам вступать в брак, принимает решение: «Ребенка я не оставлю» и платит алименты, помогает другим способом. Но драмы для дитя здесь нет: он с рождения живет с одной мамой и иной модели семьи себе не представляет.
Другое дело, когда родители разводятся, и папа (а иногда мама) из семьи уходит. Привычная, комфортная обстановка для ребенка разрушается (ведь родители даже если и не ладили между собой, свое дитя все равно любили), и он получает большую психологическую травму. Ребенок пребывает в состоянии неведения. Что дальше? Будет ли папа навещать? Будет ли он теперь его любить? И главный вопрос приходит: а не виноват ли я в том, что родители теперь вместе не живут?
Р.В. – Может возникнуть такой вопрос?
Н.Ш. – У детей этот вопрос возникает на подсознательном уровне
Р.В. – В каком возрасте?
Н.Ш. – Может возникнуть в любом. Это зависит не от самого ребенка, а от того, как родители преподносят свой развод. Очень часто, когда маму с папой еще одолевают сильные эмоции, они сгоряча, не раздумывая, говорят такие вещи, которые не стоит говорить. Мама, например, выплескивает свою горечь: «Не было бы тебя, у меня не было бы проблем. Развелась бы с твоим папашей и жила бы себе спокойно, а тебя надо кормить, обувать, одевать…» Она вовсе не имеет ввиду, что ребенок какой-то плохой, ей не нужный. А у него отражается в голове: «Я виноват, я отвергнут мамой, папой, что же мне теперь делать?» Состояние безысходности, незащищенности, страха и порождает у ребенка агрессивность.
Р.В. – Как же надо вести себя родителям?
Н.Ш. – В ситуации развода виноваты, как правило, оба участника брака. Единственный безвинно страдающий человек в данном случае – это ребенок. А родители, в каких бы отношениях они ни были между собой, все равно несут ответственность за его психическое и физическое здоровье. Поэтому свои амбиции, разочарования, злость должны отодвинуть на второй план, а на первый поставить интересы ребенка. Ни в коем случае не надо говорить друг о друге плохо – это еще больше нагнетает стрессовую ситуацию. Не надо врать: мол, папа в командировке и т.д. Нужно честно сказать, например: «У нас с твоей мамой изменились отношения, мы больше не любим друг друга как раньше, поэтому решили пожить отдельно, подумать, стоит ли нам сохранять эту семью, но тебя мы по-прежнему оба любим…» И надо обязательно договориться, когда папа будет приходить к ребенку, и пусть он старается не нарушать эту договоренность…
Р.В. – Некоторые «приходящие» отцы, или, как их еще называют, «воскресные папы», первоначально очень рьяно исполняют свои родительские обязанности: например, берут с собой детей на рыбалку…
Н.Ш. – И вот это – когда папа, забирая к себе на выходной ребенка, пытается встроить его в свою систему ценностей – грубейшая ошибка. Надо и в данном случае думать прежде всего об интересах сына или дочери. Следует заранее обговорить с ребенком планы на следующий «папин день», внимательно выслушать, как он представляет себе совместное времяпровождение. Если пожелание ребенка невозможно удовлетворить по каким-то причинам, совместно найти компромисс. Может быть, когда-то им и папина рыбалка будет нравиться, а пока они с большей охотой пошли бы с папой в цирк.
Р.В. – Не думаю также, что очень хорошо, когда «воскресный папа» начинает баловать ребенка деньгами…
Н.Ш. – Да, подразумевая это как компенсацию за развод: «Я не могу тебе теперь уделять много времени, так что возьми деньги и купи себе чего хочешь». Мамы часто тоже стараются не уступать: «Тебе папа такую машинку подарил, а я подарю лучше»… Вот это «перетягивание каната» ни к чему хорошему, как правило, не приводит, потому что еще больше ребенка травмирует: он же любит и мать, и отца. Чтобы не было между ними споров – и «материальных», и другого рода, надо заранее все четко обговорить. Разведенные родители должны быть не врагами или соперниками, а партнерами. Это поможет ребенку лучше социализироваться, сохранит его душевное и физическое здоровье.
Р.В. – Развод – дело неприятное, но, к сожалению, нередкое…
Н.Ш. – Думаю, что в дальнейшем число их будет сокращаться. Прежде всего потому что возраст вступления в брак в нашей стране увеличился, заключают его люди более зрелые, ответственные. И потом пошлина на развод увеличилась сейчас до очень приличной суммы. Эта позаимствованная на Западе мера должна сработать. В Европе развестись стоит несколько тысяч евро – подумаешь, прежде чем сделать такой шаг.
Р.В. – Надежда Леонидовна, в последнее время в СМИ можно встретить сообщения о съезде отцов, их союзе и т.д. И все это для того отчасти, чтобы защищать их права. Разве отцы как-то обижены?
Н.Ш. – Думаю, что их роль в семье сейчас несколько изменилась. В той ситуации, в которой мы живем последние двадцать с лишним лет, на первый план вышла проблема конкретного материального выживания, и отцы, которые имеют сейчас детей 18–20 лет, вынуждены были прежде всего думать об обеспечении семьи, зарабатывании денег, духовную, воспитательную функцию взяли на себя мамы. Теперь отцы не хотят мириться с таким положением.
Р.В. – Скажите, к вам в центр мужчины обращаются?
Н.Ш. – Обращаются, но только по личным проблемам: синдром хронической усталости, затяжной стресс и т.д. По проблемам, связанным с детьми, приходят исключительно редко. Это как раз то, о чем я вам только что сказала…