На минувшей неделе российское телевидение вернуло нас на год назад – в незабываемую атмосферу праздника и триумфа Сочинской Олимпиады. Всего лишь год минул с той поры, как мы всей страной жили вестями, приходящими из Сочи. Переживали, болели, гордились нашими спортсменами. А еще гордились тем, что смогли подарить миру такой блестящий праздник, смогли патриархальный, задержавшийся в семидесятых годах прошлого столетия Сочи сделать суперсовременной столицей спорта.
Всего год. Но как много вместил он в себя, и как изменился мир за это время.
Трансляцию церемонии открытия Олимпиады, репортаж с праздника, посвященного ее годовщине, сменяют кадры новостей из Донбасса, от которых болью сжимается сердце любого нормального человека.
Дебальцево. Углегорск. Донецк. Луганск… Каждый день приносит сообщения о новых человеческих жертвах, о разрушениях в украинских селах и городах. Только за последние три недели в непрекращающейся с лета войне на юго-востоке Украины погибли, по сообщениям информагентств Новороссии, более двух тысяч человек. Тысячи вынуждены оставлять свои дома, спасая детей, стариков, как правило, ища приюта в России.
Вечером в воскресенье появилось сообщение о том, что украинским войскам отдан приказ о минировании железнодорожной инфраструктуры в Дебальцево, что позволило бы отрезать сообщение между Донецком и Луганском. Городские насосная и трансформаторная станции уже заминированы. Эту информацию, как сообщают «Актуальные комментарии», ополченцы получили от одного из военнослужащих украинской армии, попавшего в плен. Утром в понедельник поступило сообщение о взрыве завода химических изделий в Донецке. Если это антитеррористическая операция, направленная против «сепаратистов», в чем пытаются убедить мир власти Киева, тогда отчего в «сепаратистах» и «террористах» оказываются беззащитные граждане их собственной страны, которым они по конституции обязаны обеспечить соблюдение основных гражданских прав и защиту?
На минувшей неделе ситуация на Украине вновь оказалась в центре мировой политики. Но уже в новом формате. Встреча в Киеве. Срочный прилет в Москву президента Франции Франсуа Олланда и канцлера Германии Ангелы Меркель, их почти пятичасовая встреча с Владимиром Путиным. Мюнхенская конференция по безопасности в Европе, на которой министр иностранных дел России Сергей Лавров вновь объяснял позицию нашей страны в решении украинской ситуации. И события уже этой недели: визит Меркель в США, планируемая встреча в Минске в «нормандском» формате. Что станет их итогом? Никогда прежде вопрос «Мир или война?» не стоял так однозначно жестко.
Участники встреч и в Киеве, и в Москве воздерживаются от комментариев и не раскрывают подробностей состоявшихся переговоров. Появившиеся же в ряде зарубежных изданий предположения таковыми и являются, не более того.
Сегодня можно лишь констатировать: европейское сообщество (вернее, руководители ведущих европейских государств) осознали, что они могут полностью потерять контроль над ситуацией в Украине, которая по сути находится у их границ. Санкции против России, за которые Евросоюз так дружно голосовал, нашли прямое отражение на его собственной экономике, на экономике его членов. А намерение Греции выйти из Евросоюза – не просто декларация ради самоутверждения или попытка таким образом ускорить решение собственных проблем. Это одно из свидетельств того, что Евросоюз оказался не настолько уж и прочен, чем в немалой степени удовлетворены (не сказать больше – обрадованы) его заокеанские коллеги.
Российская позиция в отношении украинского кризиса остается прежней: прежде всего реальное, а не декларативное прекращение военных действий. Затем –полноценные переговоры с равноправным участием всех сторон конфликта. Причем опять же переговоры результативные, без деклараций – их уже немало звучало.
… На минувшей неделе исполнилось семьдесят лет начала Ялтинской конференции с участием глав государств – союзников антигитлеровской коалиции. Сегодня есть повод не только вспомнить о дате, но и освежить в памяти уроки истории, которые не теряют своей актуальности. Особенно когда речь заходит о роли нашей страны в мировой политике.