Более трех месяцев в музее Москвы проходила выставка «Советское детство 60-80-х годов».
Сотрудники музея дивились огромному количеству посетителей. На экскурсиях можно было увидеть и совсем юных школьников, и пожилых людей, заставших еще военные годы. Было интересно наблюдать, как старики уважительно выслушивают экскурсовода – девушку лет двадцати пяти, которая рассказывала им о детстве, хотя и не держала в руках предметов, выставленных за стеклом. «А теперь перейдем к этой зоне…», «Данные экспонаты являются…» Что ж, язык современного поколения не отличается богатством слов – несмотря на обилие развивающих игрушек, по сравнению с которыми экспонаты выставки выглядели примитивом. И все-таки мы их любили – все эти незамысловатые машинки, кубики, мозаики, железные пушки и броневики, литых солдатиков, игрушечную посуду. Современным детям нужно объяснять, что тогда не было компьютеров, а доступные калькуляторы появились во второй половине восьмидесятых. Не было решебников с готовыми ответами на задачи, и эту роль нередко брали на себя папы и мамы.
Но одно благо оставалось с нами на протяжении многих лет – огромные дворы, разраставшиеся во время игр до целых кварталов.
Деревья, кустарники с их укромными местами для пряток и шалашей, километры пустого асфальта, где можно было гонять с клюшкой, не опасаясь задеть припаркованный автомобиль.
Куда унеслись все эти дворовые ватаги, мечтавшие иметь чердак не хуже, чем у Тимура и его команды? Вы видели, чтобы мальчишки сегодня играли в войну или осаждали с мечами и щитами рыцарский замок, служивший заодно дворовой беседкой или эстрадной сценой? – Их много построили в те годы для показа кино под открытым небом.
Как благодать вспоминается теперь каникулярное безделье. Дома подростку заняться было особо нечем, черно-белый телик с двумя-тремя программами особого интереса не вызывал, зато дворы звенели ребячьими голосами. На выставке один из самых интересных разделов посвящен фотографиям. Их отобрали из музейных коллекций и частных архивов. Среди авторов – бывшие воспитанники фотокружка Московского дворца пионеров. Думал ли юный фотограф, что к его снимку спустя полвека будут водить экскурсии? Скорее всего он просто бежал со «Сменой» в руке и увидел, как ребята из соседнего класса собираются перемахнуть через забор. А разве предполагал ученик седьмого класса, что отобранная у него шпаргалка к сочинению «Горе от ума» войдет в экспозиционный фонд? Мы не знаем, что будет интересно для истории. Пустяк может оказать на витрине, а «послание будущим поколениям», запечатанное в капсулу под барабанную дробь, вызовет лишь усмешку. Я подхожу к школьной доске с лежащим на ней деревянным транспортиром, и мне кажется, что сейчас послышится голос: «Кто у нас сегодня дежурный? Иди намочи тряпку». Ты идешь к туалету, ощущая прохладу пустого коридора, в который проникают звуки из соседних классов. Поглядываешь на часы. До звонка еще сорок минут. Зато урок последний. А за ним – возвращение домой и долгие игры в стылых осенних сумерках.