Насколько важно миротворчество сейчас, что является сегодня главной угрозой миру, – об этом мы говорим с председателем Рязанского областного отделения Российского фонда мира, членом Союза российских писателей и Союза журналистов России Анатолием Федоровичем Говоровым.
– Анатолий Федорович, в Советском Союзе к защите мира, пожертвованиям ради него относились почти сакрально: все отдадим, чтобы только войны не было. Фонд мира являлся одним из влиятельных общественных благотворительных организаций и поэтому имел огромный авторитет в стране и, наверное, немалые средства?..
– Открою «страшную» советскую тайну: Фонд мира тогда собирал столько денег, что один процент государственного бюджета покрывался за их счет. Это громадные деньги.
– Теперь о Фонде мира, равно как и о Комитете защиты мира, редко слышно. Вы возглавили рязанское отделение в 1986 году, в самом начале бурных перемен в стране. Как все происходило?
– Фонд мира был общественной организацией, но, как и все подобные объединения, его курировала партия. И руководить отделением фонда мне поручила партия. Я только что был выбран председателем областного совета профсоюзов и так же, как и мой предшественник, по сложившейся уже традиции, должен был возглавить миротворческую организацию. Каждый квартал мы, руководители областных фондов мира, ездили в Москву на пленумы, получали установки: когда, где, какие мероприятия проводить и т.д. Было много, как тогда говорили, заорганизованности. Но делалось и немало добрых, полезных дел.
В начале 90-х годов, когда сменился общественный строй, пришла новая власть, фонд не оказался ею в достаточной степени востребованным. И он, можно сказать, развалился. Многие региональные организации просто-напросто перестали существовать. Но какие-то (примерно процентов 20) уцелели. В том числе и наша, в которой оказались опытные, преданные своему делу люди: например, Римма Федоровна Попова…
Еще нам помогло то, что мы уже тогда дружили с церковью. В советское время миротворческое движение было единственным каналом отношений между церковью и государст-вом. Владыка Симон был членом правления нашего фонда, мы с ним имели возможность общаться. Церковь в период разброда и шатаний в обществе осталась самым верным проводником миротворческих идей, и это оказало свое влияние на деятельность фонда в последние десятилетия. Одно из наиболее заметных дел за это время – восстановление старинного храма в моем родном селе Юраково Кораблинского района. Далось это нелегко, строительные работы длились почти пятнадцать лет, и сейчас церковь – в состоянии готовности. Жаль, что до сих пор не нашлось для нее священника. Лишь учитель местной школы в качестве церковного старосты открывает и закрывает ее двери.
Помогали мы сиротам, детям из многодетных семей: отправляли их благодаря связям фонда на отдых в Испанию и другие страны.
В последнее время проявляем себя главным образом в издательской деятельности. Вышли, например, книги: «Ангел добрый» – это о Владыке Симоне, «Возрождение святыни» – о храме в Юракове…
– На издание книг нужны деньги. В ваше отделение по-прежнему идут пожертвования?
– Мы собираем средства лишь под определенные проекты. Задумав издать книгу о владыке Симоне, обратились в областную администрацию, и нам помогли. Николай Иванович Булаев, депутат Госдумы, тоже не раз поспешествовал. Люди нам содействуют и, надо сказать, без всяких сомнений. Может быть, потому, что среди миротворцев области самое большое число людей, имеющих миротворческие награды. Например, у меня – две золотые медали Советского и Российского фонда мира.
– И все же, как мне кажется, миротворческое дело в современном нашем обществе словно бы поблекло, потерялось среди множества других забот, одолевающих россиян. Раньше почти все знали, что Советский фонд мира возглавляет писатель-фронтовик, автор знаменитой «Повести о настоящем человеке» Борис Полевой. А теперь я сомневаюсь, что даже многие компетентные люди без запинки ответят на вопрос, кто сегодня руководит Российским фондом мира?..
– На всякий случай довожу до сведения: депутат Государственной Думы, заместитель председателя комитета по международным делам Леонид Слуцкий.
– То, что мы как бы охладели к защите мира, означает ли, что он (мир, наша Земля) стали более безопасными?
– Ни в коем случае. Даже наоборот. В середине 90-х годов я был в Нью-Йорке и, задрав голову, пытался рассмотреть верхушки башен-близнецов Всемирного торгового центра. Почти физически я ощущал тогда их мощь и незыблемость, таким же мощным и незыблемым казалось мне все на американской земле. А через семь лет я увидел по телевизору, как эти башни пронзает самолет… Я не поверил своим глазам! Я подумал сперва, что это мультипликация или компьютерная графика… Нет. Самая сильная в мире страна оказалась бессильной перед террором.
– Недавно по телевизору показывали женщину, живущую во Владикавказе возле главного рынка, который в четвертый раз взорвали. Делилась она своими горестными впечатлениями, и прозвучала такая знакомая интонация: все бы отдала, лишь бы войны не было. Международный день мира замыслен как день глобального прекращения огня и отказа от насилия. Но войны идут. Террористы взрывают своих же братьев по вере в праздничный для них день. Как можно воздействовать на них? Поскольку это в основном молодежь, может быть, и через международные молодежные объединения, акции? Среди активистов Фонда мира много молодежи?
– Мало. Обстановка в стране изменилась, меняются и формы миротворчества. Наша страна теперь открыта для всех. Мир открыт для нас. И у наших молодых людей есть множество возможностей встречаться со своими зарубежными сверстниками и нести им благородные, миротворческие идеи.
– А вы сами встречаетесь с молодежью?
– Конечно, когда, например, приглашают в школу на День знаний, на проведение урока Мира. Но, говоря откровенно, слова мало чего значат. Куда важнее дело. Расскажу такую историю.
В начале 90-х один рязанский офицер-десантник, недавний курсант, во время прыжка с парашютом повредил себе ноги. Травма оказалась очень серьезной, а медицина у нас в то время была в развале. В наших больницах парню оставалось ждать только ампутации обеих ног. Ехать же за границу у него не было денег. Через знакомство с одним американским священнослужителем, который приезжал в Рязань по линии нашего отделения фонда, нам удалось договориться с врачами из США о том, что десантника станут лечить бесплатно. Оставалось найти ему деньги на дорогу. Это сделала Римма Федоровна Попова, отправившись в Москву, в правление центрального фонда.
Три месяца рязанца выхаживала американская клиника и прямо-таки чудесным образом поставила на ноги. Десантник вернулся в строй, с честью потом служил Родине – в конце 90-х он участвовал в миротворческой миссии в Югославии. Вышел он в запас подполковником, сейчас живет с матерью в Чебоксарах, но свой очерк о нем я назвал «Рязанский Маресьев».
Не своя, чужая страна вернула этого человека к жизни, и он с полным правом может сказать и говорит: «Америка – моя вторая Родина». Факт его выздоровления – пример настоящего миротворчества.
Правда, этот пример имел и обратную сторону. В Америке нашего десантника не раз спрашивали: «А что же в России тебе, защитнику Родины, не захотели помочь или не смогли?» Что он мог ответить? Очевидно, было и то, и другое. И это не вызывает уважительного отношения к нашей стране. А неуважение к какой-то стране из-за ее явной слабости может привести к очень нехорошим последствиям.
– Когда-то нам в школе говорили: «Каждая хорошая отметка – это ваш вклад в дело мира».
– По сути, и сейчас так: лучшее миротворческое дело – это укрепление могущества Родины…
Беседу вела