В глубине Мещеры, в деревне Картаносово, недалеко от деулинских берегов Пры, есть место, которое определено как самое экологически чистое в центральной части России. В радиусе 400 километров от Москвы ничего подобного просто нет. Здесь отсутствуют тяжелые металлы в земле и воде, всегда свежий воздух и никогда не было никаких производств. Больше двадцати лет здесь обитает фермер Николай Плесовских. Он со своим многочисленным семейством обосновался здесь еще в самом начале 90-х.
Тогда жизнь была совсем другой – Картаносово представляло из себя полноценную деревню. Здесь были и привыкшие к работе жители, и техника, и статус, который позволял заниматься сельским хозяйством. Николай с женой построили небольшой домик, оформили землю, а потом собственноручно, вдвоем, сложили помещение сырного цеха неподалеку. На заре предпринимательской эпохи, почти 25 лет назад, это было новаторством. Вскоре появилось овечье стадо. Все шло к созданию полноценной фермы в лесном раю. Но тут про деловитого фермера прознала организованная преступность. Крепкие представители криминальных структур с бритыми «антресолями», в кожаных куртках и на джипах стали периодически заявляться к фермеру, требовать дань. «Они все боялись, что я без них разбогатею, – шутит Николай Плесовских, – я даже дверь в дом перестал запирать. Ведь свои-то, деревенские, ничего не стащат, а эти братки все равно зайдут через любые запоры». Но не пришлось фермеру платить теневой налог «альтернативной власти». Вмешалось государство, причем заочно. У земель Картаносова изменился статус, и по новым кадастровым документам ни сырного цеха, ни большого хлева без специального разрешения строить стало нельзя, а эксплуатировать – тем более. Казалось бы, все планы рухнули, но тут однажды среди ночи в дверь фермерского дома постучали. И это были не бандиты, а представители научной интеллигенции из Москвы.
– Я, как обычно, открыл дверь, думал сейчас опять с «быками» чаек попьем, расскажу историю, что денег нет, на том, глядишь, и разойдемся, – рассказывает фермер. – Но на пороге стояли представители одного московского научно‑исследовательского института. Оказалось, что они напряженно искали неподалеку от Москвы место, где можно было бы выращивать женьшень и другие очень требовательные к экологии и крайне ценные растения. Изначально наметили зону поисков в виде круга радиусом 400 километров от столицы. И оказалось, что на всем этом пространстве единственным подходящим местом было наше Картаносово. А я был единственным фермером с желанием развивать хозяйство среди местных мужиков. Вот ко мне сразу и пришли.
Земли вокруг Картаносова никогда не испытывали на себе никакого техногенного воздействия. Здесь девственный состав почвы по микроэлементам, первозданный лес и очень чистые грунтовые воды. Ветер никогда не дует со стороны города, а климат почти идеален для корня женьшеня. В России его выращивают преимущественно за Уралом, в Сибири, на Дальнем Востоке, где природа еще не испорчена человеком. Только в таких условиях можно получить качественный целебный корень, который применяется и в настойках, и в гомеопатии. И вот, наконец, несколько лет поисков увенчались успехом – место для выращивания женьшеня в европейской части страны было найдено. Вроде все было хорошо, но только сначала. По первой поре сотрудники НИИ наезжали в деревню, прикидывали границы будущей плантации, а потом все заглохло. Время было для науки тяжелое. А тут подоспело решение, которое сделало местные земли территорией Национального парка. Вопрос об элитном земледелии повис в воздухе. Но не зря крестьянско-фермерское хозяйство Николая Плесовских называется «Возрождение». Как бы жизнь ни повернулась, а выживать всегда удавалось. Глава семейства занимался тем, что рубил срубы, легально возил лес на небольшом грузовичке, брался за другую работу. Удалось поднять детей, сейчас они повзрослели, разъехались. А Николай продолжает работать на своей земле. У него было и остается всего 10 гектаров непродуктивных неудобий. Кормят гуси и куры, которых разрешают держать. Недавно удалось на собственные деньги выкопать небольшое озерцо и запустить туда карасей и щук. Но и тут есть проблемы. За 20 лет Картаносово из простой деревни фактически превратилось в дачный поселок. Многие местные обитатели отказываются спокойно относиться к скотине, пасущейся неподалеку. Мычание коров современных любителей отдыха на природе крайне раздражало, и свои претензии они адресовали фермеру. Несколько раз ему пришлось столкнуться с неприятными эпизодами. Стадо овец, которое удалось сформировать на последние средства, через некоторое время начало редеть. Животные просто пропадали, а однажды с выпаса пришла только одна овца. Животноводство на этом закончилось. Осталось птицеводство.
И вот тут появилась идея, которая бы приблизила наступление долгожданной цивилизованной жизни в Картаносове, принесла бы налоги в бюджеты всех уровней. Николай Плесовских спланировал создание… арборетума. Это непривычное для нашего уха латинское слово означает дендропарк, но не простой, а имеющий научную ценность. В частности, в Картаносове Плесовских хотел бы посадить редкие породы деревьев и трав: конский каштан, сибирскую лиственницу, кедр, амурский бархат, маньчжурскую аралию, высокую заманиху и китайский лимонник. Не обойдется и без женьшеня. Но есть вопрос: будет он культивироваться для красоты, или плантация примет промышленный размах?
– В России фактически всего 2 полноценных арборетума – в Санкт-Петербурге и в Крыму, – рассказывает Николай Плесовских. – Почему бы не быть третьему, да не где-нибудь, а в самом сердце Мещеры, прямо на территории Национального парка?! Он же сам по себе готовый арборетум. А Мещера будет его визитной карточкой. Сюда можно было бы возить экскурсии, туристов. Любители природы из разных городов, в первую очередь – из Москвы, могли бы воочию увидеть десятки редких пород деревьев, потрогать, «пообщаться» с ними, приобрести на память килограммовую кедровую шишку. Незачем ехать за тысячи километров задорого. Туристический маршрут может быть спланирован всего на один день, который сможет стать для многих незабываемым. Это укладывается в концепцию развития туризма на территории региона, которая сейчас активно продвигается.
В Рязанском агротехнологическом университете организован лесохозяйственный факультет. Он вполне мог бы взять научный и методологический патронаж над начинанием лесного фермера. Для студентов это было бы неплохой учебной базой, где они могли бы развивать профессиональные навыки, помогая деревьям редких пород расти «с нуля», а для научных сотрудников дендропарк стал бы площадкой для экспериментов. Многие полезные растения, произрастающие только за Уралом или на Дальнем Востоке, вполне можно выращивать и на нашей земле, если их грамотно районировать. Процесс привыкания ботанических видов к новому климату долгий, в течение нескольких поколений. Сделать это могут только ученые, но им нужна адекватная лабораторная площадка, и она как раз здесь есть. Ну а в процессе развития дендропарка, кроме увеличения его площади, могут появиться гостевые бревенчатые домики. Это уже часть коммерческого замысла. Он предполагает создание полноценного налогового резидента, который и от социального обременения не откажется.
Но пока все это – только планы. Увидим ли мы гордые кедры в Мещере, экзотические травы и настойку женьшеня рязанского производства, зависит от заинтересованности и властей разных уровней в реализации проекта, и инвесторов. Собственных оборотных средств у фермерского хозяйства хватит только на первый этап работ, дальше требуется поддержка. Но надежда на осуществление планов имеет под собой основание: ведь речь не только об интересной идее и возможности создания нового туристического объекта, аналогов которому в стране нет, но и развитии принципов государственно-частного партнерства, которое применяется сейчас ко многим инвестиционным проектам на территории региона.
