Анатолий Иванович Муранов, заместитель председателя Рязанского землячества в городе Москве, заслуженный юрист РФ, генерал-полковник юстиции, вице-президент Союза юристов России по вопросам военной юстиции, член многих российских и зарубежных академий. Родился 13 мая 1942 года в селе Таптыково Сараевского района (ранее Муравлянского) Рязанской области. С отличием окончил Московское высшее общевойсковое командное училище и юридический факультет военно-политической академии им. В.И. Ленина. Прошел служебный путь от командира мотострелкового взвода до заместителя министра юстиции СССР и Российской Федерации. Имеет свыше 50 публикаций, автор книг, награжден различными орденами («За заслуги перед Отечеством» IV степени, Красной Звезды, «За военные заслуги», «Знак Почета»; медалью А.Ф. Кони).
Р.В. – Анатолий Иванович, чем запомнилось детство и как получилось, что Вы связали жизнь с военной службой?
А.М. – Мой отец – Иван Федорович Муранов, старший сержант, командир орудия погиб в 1943 году в боях на Курской дуге, так и не увидев своего сына. Говорят, был грамотный, справедливый человек. Мама, Матрена Тимофеевна, всю жизнь работала в селе, затем переехала к нам (ко мне и дочери) в Москву. Сестра Нина Ивановна Санфирова (по мужу) окончила педагогическое училище, институт, около 50 лет работала учителем в селе Напольное Рязанской области, затем в Москве. Воспитывала меня в основном бабушка Анисья Мартыновна, поскольку мама с раннего утра и до позднего вечера была на работе. Учился хорошо, любил математику и историю. Рано начал трудиться, с тринадцати лет летом работал в колхозе. Однажды за лето заработал 70 трудодней (это очень много для пацана), и мама купила мне велосипед. Все в детстве было как у всех, может быть, жили беднее из-за отсутствия в семье кормильца.
В десятом классе в школу приехал военком и рассказал, что недавно образовано первое в СССР высшее военное училище – Московское общевойсковое, которое готовило командиров. Пять школьников, в том числе и я, написали заявления с просьбой о зачислении кандидатами на поступление в училище. Успешно сдав вступительные экзамены, в 1959 году я стал курсантом. Помимо военных предметов мы изучали высшую математику, элементарную и ядерную физику, сопромат, философию, занимались танцами и музыкой. Через четыре года я с отличием окончил училище и был назначен командиром взвода в город Вышний Волочек.
Р.В. – Не роптали на тяготы и лишения воинской службы?
А.М. – Служба шла нормально, более того, вскоре меня избрали секретарем комитета ВЛКСМ полка. В свободное от службы время я увлекся философией, историей. Меня интересовали законы развития общества, способы и методы разрешения различных конфликтных ситуаций. Затем окончил военно-юридический факультет на базе Военно-политической академии и был направлен военным судьей в трибунал Омского гарнизона, затем Забайкальского военного округа. Шесть лет работал инспектором, старшим инспектором в Управлении военных трибуналов Министерства юстиции СССР и снова – судьей, заместителем председателя военного трибунала Московского военного округа. Судебные дела были разные и за каждым – стояла судьба человека, интересы государства и общества. Судья не имеет права на ошибку и должен исходить именно из этого понятия – «без права на ошибку».
В ноябре 1983 года меня неожиданно пригласили в ЦК КПСС и предложили работать в аппарате. При этом намекнули, что отказываться не принято. Так я стал ответственным работником ЦК КПСС. Последующие пять лет занимался органами прокуратуры, юстиции, судами и арбитражем Советского Союза. Когда предложили очередное продвижение в аппарате ЦК, я попросил разрешения вернуться в военно-судебную систему. И это желание было понято. Меня назначили начальником управления военных трибуналов Министерства юстиции СССР, членом коллегии Министерства, затем – заместителем министра юстиции СССР, после известных событий 1991 года – заместителем министра – начальником управления военных судов МЮ РФ. Приходилось заниматься не столько вопросами организации военных судов, сколько борьбой с их ликвидаторами. В поле зрения находились проблемы развития и укрепления военного законодательства, Вооруженных сил, обеспечения прав и законных интересов военнослужащих. Принимал участие в работе различных комитетов, организаций. Долгие годы был членом комиссии по международной безопасности Совета безопасности, членом Правительственной комиссии по правам военнослужащих и членов их семей, вице-президентом Союза юристов России, заместителем председателя правления Международного союза юристов. Интересами России были вызваны мои поездки практически во все страны бывшего социалистического содружества, а также в Японию, Испанию, Турцию, Португалию. Выполнял специальные задачи в зоне военных конфликтов в Чеченской республике, в условиях чрезвычайного положения в зоне вооруженного конфликта – в Республике Таджикистан.
В 2003 году в связи с достижением предельного возраста закончил службу в Вооруженных cилах.
Р.В. – Думали, чем займетесь в гражданской жизни?
А.М. – Я знал, что мой опыт и профессионализм будут также востребованы. В декабре 2003 года я был избран президентом «Рязанского землячества» в Москве. После более десяти лет руководства передал бразды правления Борису Владимировичу Гусеву, президенту Российской инженерной академии, Герою Социалистического Труда. Мы регулярно проводим мероприятия, посвященные памятным датам и великим людям, таким как Циолковский, Павлов, Есенин, Уткин, Скобелев. Помогаем нуждающимся в помощи людям, районам, школам, больницам, библиотекам Рязанской области. За свою деятельность на посту президента землячества награжден серебряной медалью имени академика В.Ф. Уткина. В октябре 2008 года я был введен в Координационный совет при Губернаторе Рязанской области.
Я не совсем согласен с часто употребляемыми понятиями: «большая Родина» и «малая Родина». Родина должна быть одной – это Россия. Рязанская земля дала мне силы, знания, настрой на жизнь, целеустремленность. Кстати, моя жена тоже рязанская, с ней мы воспитали двух прекрасных детей – дочь и сына.
Когда я стал заместителем министра союзного значения и генерал-полковником, меня нередко спрашивали в дружеской компании: «Кто же тебе помог в карьере?», намекая на влиятельных должностных лиц. Я отвечал: «Погибший в сорок третьем году отец, мать-колхозница и главное – земля Рязанская». Во время моих многочисленных командировок и встреч, в том числе за границей, выходцы из Рязани появлялись рядом, и, когда узнавали, что я оттуда, проблемы теряли свою остроту и решались на уровне земляков. Можно ли позабыть родное село Таптыково?! Великая тяга, жизненная потребность приезжать туда, вспоминать речку Телешиху, в которой мы купались, гору, с которой катались на лыжах и санках, нашу улицу. Выдающийся философ и мыслитель Павел Флоренский писал: «В рязанцах есть какая-то особая приятность, притягательность и мягкость, что не свойственно никому».
Александр Кодылев