С большой русской поэзией я познакомился довольно рано, когда учился в третьем классе, в сельской начальной школе. Именно в этой деревеньке Василево, тогдашнего Касимовского уезда, родился знаменитый мореплаватель – адмирал А.П. Авинов (1786-1854) – гордость Рязанщины, да и всей России. Я жил тогда у родственницы по материнской линии – у тети Поли. В избе висел настенный календарик, и там были напечатаны стихи известных русских классиков. И первым, кого я там прочел, был А.С. Пушкин. Помню, как замерло мое детское сердце от первой пушкинской строки: «Унылая пора, очей очарованье!»
Этот скромный календарик и есть та отправная точка в моей творческой биографии, тот импульсивный внутренний толчок, разбудивший во мне таинственную тягу к стихам, которые я начну писать через два года, учась в пятом классе. Но тогда я не думал, что стану когда-нибудь профессиональным писателем. Это случилось совершенно естественным образом. Именно литературное творчество способствовало тому, что в моей жизни происходили удивительные встречи с замечательными людьми. Одна из них – с правнуком великого классика – Григорием Григорьевичем Пушкиным.
А было это 14 февраля 1983 года в Москве. В этот день встретил я на пороге издательства «Молодая гвардия» двух своих друзей-однокашников по Литературному институту. Они-то и уговорили меня поехать к Григорию Григорьевичу. Было заманчиво и восхитительно, но и сомнительно: а может, это розыгрыш? Когда ребята убедили меня, что это чистая правда – смута на душе улеглась.
Сначала ехали на метро до станции «Сокол», а далее троллейбусом до остановки «Улица Тухачевского». Дверь нам открыл сам Григорий Григорьевич. Улыбался. Мерцали лучистые морщинки возле голубовато-синих глаз. Во всем его облике, в мягкости голоса, душевной открытости легко угадывалась естественная русская сердечность и отзывчивость. Помню, как он тепло принял нас, произнося: «Слава Богу, приехали мои ребятушки!» Ну и, конечно, сразу же по старой московской привычке провел нас на кухню, предложив сесть за небольшой столик. Мои друзья – ребята заводные, азартные. По правую руку от меня сидел Игорь Крохин – орловский поэт, который вскоре ушел из жизни, но стихи его остались надолго в памяти читателей. По левую руку от меня сидел Владимир Емельянов из Ижевска.
Внешний облик Григория Григорьевича во многом напоминал самого Александра Сергеевича: крутой лоб, четко проступала выпуклость надбровных дуг, резкий вырез ноздрей, словно приплюснутый слегка кончик носа. Но более всего поразили меня вскинутые вверх руки во время нашего веселого разговора. Манжеты рубашки были отстегнуты, пальцы так и разлетелись в разные стороны – филигранные, точеные, особенно их крайние фаланги, изящно закругленные. Мне сразу же вспомнился портрет А.С. Пушкина, написанный Орестом Кипренским.
Мои друзья-поэты шумно вспоминали недавнюю творческую поездку по Удмуртии. Вместе с ними выступал и Григорий Григорьевич, рассказывая о своем великом предке, о малоизвестных семейных преданиях, но прежде всего, эмоционально и выразительно читал стихи своего прадеда. В каждом жесте, в самом строе его устной речи, в паузах, в четком построении фразы, употреблении точных и образных слов в течение всего этого интереснейшего разговора чувствовалось в Григории Григорьевиче его дворянское происхождение.
В то время он вступал в свое семидесятилетие. Стало быть, год его рождения 1913-й. Он только на один год, подумал я, старше моего отца. Их можно считать ровесниками. Как многие его выдающиеся предки, он с честью служил своему Отечеству, участвовал в Финской кампании, а в годы Великой Отечественной войны сражался с немцами. Воевал стойко и достойно, за что получил боевые награды. Но о самой войне мы, к сожалению, поговорить не успели. В тот вечер Григорий Григорьевич показывал нам свою трехкомнатную квартиру. Мы рассматривали старинный семейный фарфор, а рядом – чернильный прибор, когда-то принадлежавший дочери поэта Марии Александровне, в замужестве Гартунг. На стене висело прекрасно исполненное художником генеалогическое древо пушкинского рода, уходящее своими глубокими корнями к Благоверному великому русскому князю Александру Ярославичу Невскому.
Знакомясь с родовым древом Пушкиных, вспоминали сельцо Михайловское, где расположен Пушкинский заповедник, в котором проводятся ежегодные Пушкинские праздники поэзии. Наша беседа затянулась далеко за полночь. Заторопился на поезд Владимир Емельянов, а Игорю Крохину и мне чета Пушкиных предложила переночевать у них. Я долго не мог заснуть, вспоминая произведения Пушкина и особенно то стихотворение, что было напечатано в отрывном настенном календарике, висевшем в простой поздняковской избе тети Поли.
Геннадий Морозов,
член Союза писателей России,
Почетный гражданин города Касимова