В эти годы Яков Петрович был уже стар и немощен. Передвигался с трудом, на костылях. Естественно, что ему было приятнее и легче принимать гостей у себя, нежели самому наносить визиты. Лестница у него в доме была крутая, более ста ступенек, и Полонского носили обычно в кресле.
Есть сведения о том, что Полонский еще в самом начале своей литературной работы собирал у себя по пятницам молодых поэтов. Но как долго продолжались эти собрания – неизвестно. Потом Полонский покинул Петербург, отправившись в длительное путешествие на Кавказ, а затем и за границу.
Вернулся он в Петербург в 1858 году с женой Еленой Васильевной Устюжской и снова открыл «пятницы», но уже в более широких масштабах. С этого времени и надо начинать их историю.
«Пятницы» Полонского просуществовали 40 лет, вплоть до 1 октября 1898 года, когда Полонский тяжело заболел, и надежд на его выздоровление уже не было.
Никто, конечно, не вел никаких записей о том, что происходило на «пятницах» Полонского. Поэтому восстановить программы этих литературно-музыкальных вечеров не представляется возможным. По воспоминаниям современников Полонского и их письмам возможно установить программы нескольких наиболее интересных и значительных «пятниц».
«Пятницы» сначала проходили на квартире Полонского на углу Николаевской и Звенигородской. Квартира была скромная, но большая, гостей приходило подчас очень много, но все они разбредались по комнатам, говорили, читали, спорили, иногда музицировали и пели. Собирались вокруг большого чайного стола, и беседы велись на всевозможные темы. Престарелый поэт принимал живейшее участие в этих беседах. Его вторая жена, Жозефина Антоновна, мастерски справлялась с ролью хозяйки, бдительно следя за тем, чтобы никому не было скучно. Впрочем, никогда и никому и не бывало скучно, потому что в доме Полонских всегда царило самое радушное настроение.
Квартира Полонского не только собирала в своих стенах всех его бесчисленных и даже подчас незнакомых хозяину посетителей, она служила также для общественных целей. Радушный поэт уступал иногда свою столовую для устройства лекции или вечера, обыкновенно с благотворительной целью. Сам же он в этих случаях укрывался во внутренних комнатах.
Впоследствии – лет тридцать – Полонский жил на Знаменской (ныне ул. Восстания), дом 26, на пятом этаже. Отсюда он редко выходил из-за старости и болезни. Но к нему шло и шло паломничество писателей и поэтов.
«На вечерах у Якова Петровича Полонского, – говорит Вс. Соловьев, – можно было встретить представителей всевозможных редакций, людей самых различных взглядов.
Е.П. Леткова-Султанова довольно подробно описала одну из «пятниц», на которой присутствовал Ф.М. Достоевский. Он рассказывал о своей гражданской казни и о «Мертвом доме». Эти воспоминания, по словам Летковой, были записаны ею сразу же, по горячим следам и, кроме того, апробированы Я.П. Полонским.
Одна из «пятниц» (в марте 1864 года) была посвящена чтению пьесы Полонского «Разлад». На чтении присутствовал Гончаров. Полонский придавал этой пьесе большое значение и читал ее в частных домах неоднократно.
Одну из «пятниц» 1880 года можно назвать «гончаровской», потому что она целиком была посвящена Гончарову. Старый уже и больной писатель редко выходил в эти годы из дому, и потому эта «пятница» с ним была необычной.
Одна из «пятниц» была «фетовской». О ней нам известно из письма Н.С. Лескова И.Е. Репину от 14 марта 1889 года. В этом письме Лесков сообщал: «В пятницу, 17 марта, у Полонского будет старец Афанасий Фет. Любопытно! Полонский просил – не зазову ль я Вас? Очень зову!»
Фету в те дни шел семидесятый год, он был уже малоподвижен, и, конечно, его приезд на «пятницу» воспринимался как большое событие. И сам Полонский отлично понимал это и старался заблаговременно известить о предстоящем событии своих друзей и знакомых.
Мы знаем по многим свидетельствам, что «пятницы» Полонского постоянно посещали писатели: Достоевский, Тургенев, Данилевский, Григорович, Плещеев, Майков, Фет, Фофанов, Случевский, Вс. Соловьев, Перцов, Горбунов, Лейкин, Каразин, Голенищев-Кутузов, изредка бывал Гончаров. Художники: Айвазовский, Верещагин, Репин, (Полонский сам был художником). Артисты: Савина, Яворская, Гайдебуров. Музыканты: Рубинштейн, Кублицкий, Барятинский.
Особо интересен вопрос: бывал ли на «пятницах» Чехов? На этот вопрос, казалось бы, отвечают воспоминания писателя В.Н. Ладыженского, написанные довольно правдоподобно и убедительно. Вот строки из них.
«Был со мной в Петербурге, – рассказывал Чехов Ладыженскому, – смешной случай. Сказали мне, что Полонский очень хотел бы со мной познакомиться, и повезли меня на один из его журфиксов. Ну, приехали мы, познакомились. При знакомствах всегда называют фамилии так, что ничего не разберешь. Так и тут: послышалось не то Чижов, не то Чехов. Полонский и остальные гости не обратили на меня никакого внимания, и просидел я весь вечер в уголке, недоумевая – зачем я понадобился Полонскому, или зачем нужно было знакомым уверять меня, что я ему интересен? Наконец начали прощаться. Полонскому стало неловко и захотелось сказать мне что-нибудь любезное.
– Вы, – говорит он мне, – все-таки меня не забывайте, захаживайте когда-нибудь, ведь мы с вами, кажется, и прежде встречались, ведь ваша фамилия Чижиков?
– Нет, Чехов, – сказал я.
– Батюшки, что же вы нам раньше-то этого не сказали! – закричал хозяин и даже руками всплеснул.
Очень смешное приключение вышло», – добродушно и конфузливо закончил свой рассказ Чехов.
Но так ли это?
Известно, что Чехов познакомился с Полонским в декабре 1887 года. Известно также, что 15 марта 1888 года он твердо намеревался быть у Полонского на «пятнице». Однако же что-то помешало Чехову, и уже 25 марта в письме к Полонскому Чехов очень сожалеет о том, что он не побывал у поэта и, главное, не познакомился с «пятницами».
Эти два факта ставят под сомнение воспоминания Ладыженского. В самом деле, когда же мог произойти забавный эпизод с Чеховым? До 1887 года он произойти не мог, иначе в будущем году Чехов не написал бы о том, что он, к сожалению, не познакомился с «пятницами». В то же время после 1887 года Чехов и Полонский уже знали друг друга лично.
Не хочется, однако же, думать, что любопытный эпизод Ладыженским выдуман, скорее следует предполагать, что Чехов мистифицировал собеседника, что он очень любил проделывать. Вообще же, Чехова с Полонским связывала нежная дружба. Они и встречались, и переписывались, и одаривали друг друга посвящениями: Полонский посвятил Чехову стихотворение «У двери», а Чехов Полонскому – рассказ «Счастье».
10 апреля 1897 года Полонский (уже совсем больной) скромно отпраздновал 60-летний юбилей с начала творческой деятельности. Это была особо торжественная «пятница».
«…Костром в ночи был для Петербурга дом Я.П. Полонского, – говорит писатель и журналист А.В. Амфитеатров. – «Не для житейского волненья, не для корысти, не для битв» собирал к себе маститый поэт пеструю массу своих почитателей. Сходились – погреться от душевного тепла, заимствовать несколько лучей от «тихого света святой славы», что бережно пронес любвеобильный старец через всю свою многолетнюю жизнь».
Марк Мухаревский