Читая строки его биографии, о которой Геннадий Михайлович написал в своей книге «Записки ректора», вышедшей в свет накануне юбилея, поражаешься; сколько же за четверть века ему удалось – построить, не растерять кадры, поддержать вузовскую науку в лихие 90-е, помочь морально и материально студентам, преподавателям, ветеранам университета. Об этом ведь можно не один том написать.
«Работать надо так, чтобы не стыдно было оглядываться назад»
Этому Геннадия Михайловича учила мама – Елена Федоровна, которую он любил, уважал и всегда к ней прислушивался.
– Я родился в 1941 году в небольшом селении в Башкирии, в крестьянской семье, за несколько месяцев до призыва отца и старшего брата на войну. Мама вспоминала, что они ушли вместе, на рассвете, но на призывном пункте каждому судьба уготовила свою дорогу. А мама осталась с пятерыми детьми, и война тяжелым бременем легла на ее плечи, несмотря на то что фронт от нашего села был за тысячи километров, – рассказывает Геннадий Михайлович.
Отца семья дождалась с войны в 1946 году. Детские впечатления от первой встречи с отцом были настолько сильными, что Геннадий Михайлович помнит все до мельчайших подробностей. С одной стороны – в дом пришла радость от возвращения отца, а с другой – не вернулся брат Георгий.
– Семья долгие годы жила надеждой, потому что получила письмо о Георгии как о пропавшем без вести.
Елена Федоровна писала запросы в военные ведомства, ждала и всю жизнь томилась неизвестностью: может, жив, попал в плен, а если погиб, то где захоронен? А брат так и остался навеки 19-летним, и мать так и не узнала, что он погиб в боях под Ржевом, – говорит Геннадий Михайлович. Место его захоронения в братской могиле он обнаружил много лет спустя в списках погибших, выбитых на памятной плите.
– Я часто вспоминаю своих родителей, сестер, брата Николая. Родительские заповеди до сих пор храню. Мама, например, учила меня доводить начатую работу до конца и выполнять все на совесть. А отец для меня стал примером общения с разными людьми. Он ведь работал председателем колхоза. После войны в село вернулись фронтовики, а после 1953 года –«политические». Между ними и другими нередко возникали ссоры и даже драки. Отцу нельзя было попадать в «ножницы», ему надо было поднимать колхоз с участием тех, кто прошел войну, и тех, кто попал в жернова сталинских репрессий.
Заседания правления колхоза проходили у нас дома при свете керосиновой лампы. Люди порой спорили, ругались. С высоты прожитых лет я понимаю, что споры эти были небезосновательными. Жить в селе после войны было очень тяжело. Работали за трудодни. Была обязательная поставка государству сельхозпродукции, не дремали налоговые службы. Детям без дела сидеть не позволялось. После сбора урожая зерновых собирали колоски, работали на току, выкапывали картошку до «белых мух», пасли гусей, коров, водили в ночное лошадей. У отца был жеребец и тарантас, на котором он объезжал колхозные угодья. Меня он часто брал с собой.
Я гордился своим отцом-фронтовиком, отношением к нему односельчан и старался не подрывать авторитета семьи – хорошо учился, был активистом. Мне было 14 лет, когда не стало отца. Он вышел невредимым из трех войн, но погиб в автокатастрофе перевозя лес, – вспоминает Геннадий Михайлович.
Очень нужная профессия
Геннадий Михайлович до сих пор помнит корову Зорьку, которую выводил в стадо и встречал после выпаса. Корову в семье берегли, о ней заботились, называли кормилицей. В решении всех домашних животноводческих проблем Геннадий в стороне не оставался. Уже тогда у него зародилось желание работать с животными. Решение стать зоотехником в семье одобрили.
В Оренбургский сельскохозяйственный институт Геннадий поступил сам, но не сразу, так как в то время при поступлении надо было иметь два года трудового стажа. Его это не устраивало – пошел в райком комсомола и добился разрешения отработать только год как выходцу из села.
– Я устроился на завод резинотехнических изделий для машин, самолетов, кораблей. Работа была трудная, платили рабочим хорошо. Уже будучи студентом, устроился на подработку на мясокомбинат. Мы с однокурсниками работали, в основном, в ночные смены – грузили мерзлые туши. Со временем так наловчились, что работа перестала казаться трудной.
Таких, кто учился без родительских «дотаций», у нас на курсе было много. Подрабатывали, где только можно, и работы не стеснялись. Я умудрялся даже матери отправлять часть заработанных денег. А мама, как потом мне рассказывали соседи, очень гордилась мной: отличник, комсомолец, про мать не забывает. И в большой старинный сундук в горнице складывала мои подарки, чтобы потом покрасоваться на празднике, например, в платке, подаренном мной, – рассказывает Туников.
Срочно нужен директор
– Я не успел вуз окончить, а меня уже направили директором на работу в госплемстанцию. Помню, что пытался сопротивляться, ссылаясь на возраст. «Не согласишься – поедешь работать в Казахстан, в самый дальний поселок». Ну что было делать? Тогда особо возмущаться было не принято. В отделе кадров выдали печать, я и отправился на место назначения – в городок Абдулино, на север Оренбургской области. Едва вошел в курс дела – призвали в армию.
Демобилизовавшись, женился и уехал директорствовать вместе с женой в поселок Сараташ, что в 60 километрах от Оренбурга. Здесь у нас родился первенец – Сергей. Все складывалось неплохо, но на достигнутом останавливаться не хотелось, да и супруга настаивала – надо учиться дальше. Я подал документы в аспирантуру моего института, райком не отпускал – во мне видели райкомовского работника, но я тогда был беспартийным и мог действовать по своему усмотрению. В конце концов отпустили, – вспоминает Геннадий Михайлович.
В Оренбургском сельхозинституте он прошел практически все ступени карьерной лестницы: ассистент, старший преподаватель, доцент, заведующий кафедрой, проректор по учебной работе. Тогда в вузе работали академики, члены-корреспонденты, в свое время репрессированные за политическую неблагонадежность. Это были профессионалы высочайшего класса. Геннадий Михайлович отмечает, что с головой уходил в науку, предлагал сам какие-то методики исследований, системы анализа собранного материала.
Защитив кандидатскую диссертацию, приступил к сбору материала для докторской, активно преподавал, много ездил по области, поддерживал связь с областным управлением сельского хозяйства, выступал на семинарах, конференциях, даже выучил французский, так как вырисовывалась перспектива поработать за границей. Из общежития переехали в однокомнатную квартиру. В семье родился второй сын – Геннадий.
Вспоминая тот период жизни, Геннадий Михайлович отмечает: молодых талантливых ученых в стране было принято поддерживать. Ему, например, в качестве поощрения в торжественной обстановке вручили ордер на 4-комнатную квартиру. А вручал его Виктор Черномырдин, работавший тогда директором газозавода.
Ступени роста
Со временем Туникова включили в ректорский резерв вузов Минсельхоза Советского Союза.
– От первых предложений, например, руководить Уральским сельскохозяйственным институтом, я отказался, как и от поездки в Казахстан. Хотелось быть ближе к центру, так что предложению ехать в Рязань обрадовался. В июне 1986 года приступил к работе.
Геннадий Михайлович рассказывает, что его еще не утвердило партийное руководство области, как тогда было принято, а он уже думал о том, что ему обязательно нужно посмотреть все хозяйство вуза и провести, если потребуется, необходимый ремонт перед отопительным сезоном. Тогдашний первый секретарь обкома партии Смольский дал «добро» без лишних проволочек.
Раздумывать над тем, с какими трудностями можно столкнуться в городе, где нет ни друзей, ни знакомых, было некогда.
– Я приехал один, без семьи (жена и сыновья приехали позже), поселился в общежитии. Дневал и ночевал в институте. Начал с того, что обошел все корпуса. Тогда материальная база в вузе была не очень… Помимо этого, острая нехватка мест в общежитиях. Только чуть больше 50 процентов студентов могли обеспечить общежитиями, – рассказывает Геннадий Михайлович.
Стало понятно, что без строительства нового общежития не обойтись. Но доказывать это в различных инстанциях было непросто, потому что финансирование на строительство должно выделяться в бюджете отдельной строкой. Денег требовалось много, связи нужны были на всех уровнях. Финансирование складывалось из трех источников: Минсельхоз, вуз, область. Постепенно Туников перезнакомился в Москве с теми, кто распределяет финансы, а в Рязани – с теми, кто строит.
Через три года и три месяца общежитие №4 на 540 мест на улице Костычева сдали в эксплуатацию. Это было начало созидательной деятельности ректора Туникова, у которого появился вкус к строительству. Позже в вузе появятся спортивный блок, новый корпус, библиотека, сквер, стадион, автодром, гаражи.
Открытие ветеринарного факультета и все, что было связано с продвижением самой идеи, также потребовало колоссальной настойчивости, терпения, хороших личных взаимоотношений на всех уровнях. Процесс без малого занял около 10 лет. Все просто – требования к открытию такого факультета очень высокие. Это ведь та же медицина, только для животных. Необходимы клиника, анатомичка, виварий, корпус, животные. Все вопросы удалось решить и все довести «до ума». К слову, факультет этот оказался очень востребованным не только у рязанских абитуриентов, но и других городов страны.
Если посчитать все объекты, которые были построены и капитально отремонтированы в вузе за время работы Туникова в должности ректора, то их наберется больше 20. Но ведь не только хозяйственная работа входила в перечень обязанностей руководителя вуза. На первом месте стоит организация учебного процесса и научная деятельность. А к учебному процессу требования всегда были высокие. В течение всего года Геннадий Михайлович не оставлял работу на кафедре и выезжал с плановыми поездками в хозяйства, когда студенты проходили полевую практику.
– Помимо административных дел, как доктор наук я был обязан готовить аспирантов и соискателей к защите диссертаций, готовил резерв профессорско-преподавательского состава. В начале 90-х приступил к подготовке докторов наук, – рассказывает Геннадий Михайлович. Под его руководством в вузе защитились 21 кандидат и 9 докторов наук. Он не только помнит всех поименно, но и не теряет связи со своими подопечными, интересуется их успехами.
О том, что и сам Геннадий Михайлович в науке человек значимый, говорит цитирование его научных статей и публикаций, на которые ссылаются молодые ученые в свой деятельности – этих цитирований немало. Выпущенные под его авторством и соавторством учебники и научные книги переиздавались неоднократно.
И все же – не наукой единой. К слову, даже в отпуске Геннадий Михайлович находит время для заметок и аналитической работы. Так что время свершений продолжается.