Не случайно все мы пытаемся в разных сферах создавать устойчивые структуры. Организуем союзы, пишем графики и распорядки. В этом проявляется наш инстинкт самосохранения, защита от хаоса.
Но и творческие процессы заключают в себе семя распада. Огромное количество людей сегодня мнят себя писателями, ведут блоги. Что же мы видим? Литературная планка упала ниже плинтуса. Таким же супермассовым явлением стала фотография, переведенная с серебра на цифру. И многие фотохудожники жалуются: пропала драгоценность каждого снимка. Появился фотомусор, измеряемый мегабайтами.
Сегодня можно нафотографировать траву, бродячих кошек, поверхность ржавых труб, битое стекло, бомжей, повесить это на стенке какого-нибудь общежития и назвать выставкой. Иной зритель посмотрит и скажет: не боги горшки обжигают. И вот уже Интернет забит псевдохудожественной фотографией. Что ни кадр – то визуализация комплекса или дурной привычки фотографа.
Просто хочу высказать одну догадку: сегодняшняя невидимая война идет против смыслов. Чтобы убить смысл, надо сделать две вещи. Первое – придать явлению массовость. Второе – ликвидировать оценочную шкалу. Пусть никто не сможет сказать, что хорошо, а что плохо, как можно, а как нельзя. Пусть останется только один критерий творчества: «Я так вижу». И хаос явится из глубин нашего подсознания.
Как защитить глубокое, осмысленное занятие фотоискусством от профанации? Поднять уровень художественной критики? Возродить традиции наставничества? Напомнить тем, кто забыл: ученик не становится мастером сразу и сам по себе, ему нужна оценочная школа, ему необходим учитель? Все эти вопросы недавно поднимались на «круглом столе», посвященном перспективам развития фотоискусства в Рязани. Проходил он на кафедре культурологии РГУ им. С.А. Есенина.
Заведующий кафедрой Александр Соловьев не ожидал, что собравшихся будет так много. Пришли почти все фотохудожники Рязани, отдавшие своему делу десятки лет. Проблема задела за живое каждого. Ситуация такова, что фотографическое образование в городе исчезает как явление. Первый удар был нанесен несколько лет назад по студии Евгения Каширина. Прежнее здание ГСЮТ забрали, студию перебросили в другое место. А дальше все посыпалось как карточный домик. Начали закрываться фотокружки в школах, где сегодня каждая копейка на учете и содержать педагогов дополнительного образования – роскошь. Исчезла надобность в фотоклубе «Мещера» у радиотехнического университета. Остатки клуба переведены в РГУ. Наконец, недавно лишилось своего помещения, а заодно и выставочной площади региональное отделение Союза фотохудожников России. Союзу теперь приходится довольствоваться комнаткой площадью 20 квадратных метров в городском литературном музее.
Да, фотокружки в прежнем виде потеряли смысл. Тут я согласен с фотохудожником Сергеем Новиковым, с которым недавно общался на эту тему. Ведь теперь не нужны проявители и закрепители, громоздкие увеличители и глянцеватели, черные шторы на окнах и красные фонари. Достаточно компактной цифровой камеры и ноутбука с программой фотошоп. Этим всем можно пользоваться дома. Но дело-то не в одной технике. Нужны кружки как место встречи и обсуждения работ, а их-то как раз и нет. Не предусмотрены и ставки для таких педагогов.
Нет места у Союза для проведения больших, разноплановых выставок. Как справедливо заметил фотохудожник Владимир Кованов, вся выставочная деятельность рязанских фотографов держится на личных контактах и доброй воле помощников. Не захотят они завтра давать стены под выставки в своих организациях, и – прощай, искусство, его никто не увидит. Несколько точек еще осталось у фотохудожников. Но две из них – это проходные коридоры (в МКЦ и «Торговых рядах»), одна – в библиотеке имени Горького, где свой выставочный график, да и месторасположение импровизированной галереи удачным не назовешь.
Мечты у фотографического сообщества вполне определенные – иметь что-то свое, где нашлось бы место для проведения экспозиций, хранения архивов мастеров (они сейчас разрознены), для встреч и бесед, обсуждения работ. Где была бы возможность работать над сайтом и on-linе библиотекой, оцифровывать бумажные фотографии коллекций ушедших художников. Где, наконец, имелась бы прекрасно оснащенная студия – для коллективного пользования.
И снова вспомнилась мне ремарка Новикова. Чтобы фотографов замечали и ценили, им нужно проявлять себя в социальной, жанровой фотографии. Если очень просто – то идти в народ и снимать жизнь, а не замыкаться в тиши студий, уходя в вымышленные миры фотошопа. Только кто же еще привьет молодой поросли хороший вкус, как не опытные наставники в своих студиях, которых почти не осталось?