Вот и заканчиваются первые десять лет XXI века. Новое столетие навязывает свои правила и ценности, отправляя в архив истории устоявшиеся стандарты XX века. Неизменным остается только один тренд последних лет – безудержное стремление общества к потреблению.
Оказывается, в постиндустриальном обществе можно процветать, не производя ничего, кроме денег. А значит, мировые кризисы теперь связаны не с перепроизводством промышленной продукции, а с перепроизводством купюр.
В мировой политике новый век тоже принес немало сюрпризов. Эпоха доминирования одной державы, пришедшая на смену доминированию двух держав, похоже, завершается. Как бы Соединенные Штаты ни стремились проводить политику тотального господства, больших побед за последнее десятилетие на этом поприще они не обрели. Вспоминается лишь череда поражений.
В новой картине мира важнейшее значение приобретает синтез западной и восточной цивилизаций. А это открывает большие перспективы перед Россией, которая как раз и есть пример такого синтеза.
Надежда Европы на то, что Евросоюз нивелирует национальные проблемы своих стран-участниц, не оправдались. Стремление наций к самоопределению и созданию национальных государств вновь в повестке дня. И происходит это в старой Европе, где пытаются уживаться переплавка национальных идентичностей и нарастающий национализм.
Пока еще не до конца понятно, что такое постиндустриальная цивилизация, каковы ее ценности. Но уже ясно, что к числу главных ее ценностей придется отнести не природные ресурсы и индустриальную мощь, а интеллект и информацию. Молниеносно в жизнь вошли разные технологические новации, к примеру, компьютеры и мобильная связь. Они серьезно повлияли на наш быт и изменили его. И тут же появилась усталость от этих и прочих других технологических новинок. Среда стала донельзя агрессивной, а современный человек пытается отгородиться от нее всеми способами. С каждым днем это желание становится все сильнее и сильнее, бегство от цивилизации входит в моду. И если эта мода станет набирать обороты, придется создавать новую инфраструктуру, новое жизненное пространство, новую среду обитания, новые города, в которых можно жить, а не только давиться в пробках. Еще недавно все это было мечтой интеллектуалов, которые уезжали куда-то «за туманом». Сегодня над этими проблемами бьются ученые – социологи, практики-архитекторы и скептики-управленцы. У России в борьбе за обустройство жизненного пространства есть два очевидных преимущества – большая территория и неравномерность ее заселения.
Подвергаются испытаниям и изменениям устоявшиеся, казалось бы, общественно-политические институты. Так, в кризисное состояние вошла система политических партий. Она дает сбои при выборах то в одной, то в другой стране, а сами партии практически мало чем друг от друга отличаются, избиратель все чаще голосует за партийных лидеров, а не за партийные программы.
Западный тип демократии плохо приживается на Востоке и приобретает там свои, экзотические черты и формы. Как будет видоизменяться западная демократия по мере того, как будет пополняться восточными традициями? Этого никто не знает. Даже система гражданского общества, гордость европейской и англо-саксонской цивилизации, входит в период кризиса. Западное гражданское общество не принимает восточную традицию, входит с ней в конфликт и не всегда выходит из него победителем. В России и вовсе, по мнению ряда экспертов, формируется не гражданское, а клиентское общество, гражданин в котором проявляет активность лишь от случая к случаю и предпочитает зависеть от государства или корпорации.
Мы вошли в век, когда впервые, может быть, в нашей истории дети и молодежь составляют меньшинство населения. И как меньшинство ведут себя: борются за свои права, отстаивают право на карьерный рост, собственное развитие и даже доминирование. Нам все это не очень нравится, но противостояние поколений вновь актуально, и его нужно преодолевать. В ситуации, когда в социальный лифт уже невозможно попасть через политические или управленческие институты, у молодежи остается только один путь – интеллектуальная карьера.
Что же все-таки нас ждет в новом 2011 году, открывающем очередное десятилетие?
Все мы, как всегда, надеемся на лучшее. А потому желаем друг другу добра, благоденствия и, самое главное, счастья. Ведь счастье-то уж точно останется неизменным.