Правда, таблоиды, анонсировавшие данный фильм, почему-то позиционировали его лишь как очередное фэнтези. Думаю, они были правы – от первоисточника в фильме мало что осталось.
Самое главное, ушло в никуда чудесное ощущение сказки-сна, в который погружаешься, читая книгу Кэрролла. Ушло то, за что когда-то критиковали самого автора, который, кстати, умер 14 января 1898 года. Эти неожиданные зигзаги и пересечения, оборванные нити, путаница и несообразность. Странный мир, сложенный, как пазл, из хаотически смешанных картинок, абсурдный, но таинственно привлекательный. Иначе, кто бы стал читать книгу оксфордского математика.
А что мы видим на экране в формате 3D? Вот Белый Кролик, проводник в «Подземелье» или «Страну Чудес» (как в фильме Бертона). Создатели картины целый день провели в приюте для заброшенных кроликов, наблюдая за непосредственными зверками. Аниматоры зафиксировали малейшие нюансы кроличьей мимики, но не уловили главное – сновидческую сущность этого персонажа. Кинематографический Кролик оказался существом, приятным во всех отношениях. Также мила и непосредственна Миа Васиковска, играющая Алису. Хотя в фильме она уже не девочка, а весьма зрелая девушка.
Все как-то сглажено, прилизано, вычищено. Все подогнано именно под формат 3D, где прическа гусеницы или размер большой головы важнее философского звучания первоисточника. Тот звук подменен спецэффектами и песенкой поп-певицы Авриль Лавинь.
Что касается спецэффектов, то над ними работала целая команда специалистов, создавших более 2500 оригинальных кадров. Каждый из них является достижением в данной области. А в общем, это очень яркое, щекочущее нервы зрелище. Но, к сожалению, возникает ощущение, что оно рассчитано только на слухо-звуковые рецепторы зрителя.
Зритель во время просмотра «Алисы» может тихо дремать, изредка просыпаясь в кульминационных моментах, и то лишь для того, чтобы снова погрузиться в нирвану сна. Может быть, в этом и заключается сверхзадача Тима Бертона – усыпить зрителя, чтобы вернуть его хотя бы во сне к первоисточнику, к сказке-сну?
В последнее время на экраны вышли ленты, сделанные по Кэрроллу, Свифту («Путешествие Гулливера»), Гофману («Щелкунчик»). Их смотришь с интересом, особенно последнюю. Они, безусловно, выделяются в общем кинематографическом строю. Но вот ощущение того, что ты все же отведал блюдо из котла массовой культуры, почему-то не проходит, а, напротив, усиливается. Хоть и украшено это блюдо веточкой розмарина, а послевкусие не проходит. В чем здесь дело? Почему художники не поднимают зрителя до понимания сути классических сюжетов, а опускают классику, приспосабливая ее под весьма низкий уровень зрителя, под пресловутый формат.
Нам остается, как герою Джонни Деппа в «Алисе…» – Безумному Шляпнику, мгновенно реагировать на процесс – меняясь не только в лице, но и в одежде и внешнем облике. Одну фиолетовую Алису я уже видел. Так что не плачь, Алиса!