Так уж повелось, что археологические открытия делаются иной раз не только в поле, но и на музейных полках. Вот и в этом году мы, покончив с годовым отчетом, продолжили работу со старыми коллекциями, уже много лет хранящимися в нашем музее, в рамках проекта написания новой книги по истории нашего края. Музейные фонды – это своего рода целый город, где живут экспонаты из разных памятников, найденных в различные годы. Открывая тот или иной ящик, ты буквально путешествуешь по дворцу своей памяти, вспоминая минувшие дни, людей, а иной раз дождь и слякоть, которые сопутствовали той или иной находке. И вот среди материалов одного из памятников раннего Средневековья, погибшего в конце Х века, мне на глаза попался непримечательный фрагмент бронзовой подвески.
Большинство памятников в нашей местности многослойны, поэтому очень часто на поселении эпохи бронзы можно найти Екатерининскую монетку, а на городище раннего Железного века – крестик. Так и этот предмет, вероятно, изначально произвел на нас впечатление обломка копоушки XVI–XVII веков. Предмета, чье назначение до конца не выяснено учеными, но тем не менее, весьма нередко встречаемого. То ли слой окиси лежал изначально на нем, то ли мы больше смотрели на выбитое изображение, но предмет не привлек нашего должного внимания. Однако открыв коробочку и взяв его в руки, на этот раз получили иное впечатление. Возможно, свет падал иначе – наша интерпретация предмета изменилась. Теперь в нем явственно проступали черты довольно широко известных на территории домонгольской Руси подвесок с лично-родовым знаком Рюриковичей – двузубыми вилами или «боевым двузубцем» и крестом сверху. В отличие от прочих лично-родовых знаков, этот вызывает меньше всего споров среди исследователей, которые традиционно интерпретируют его как знак Святослава Игоревича, отца князя Владимира.
Назначение этих подвесок до конца неясно. Сначала их пытались сопоставить с неким символом княжеской власти. Но также нередко их находят в женских погребениях, в том числе в балтских и финно-угорских. Более поздние знаки «витиеваты», и в их мотивах четко прослеживаются следы раннехристианских символов и греческое влияние… Ранние знаки Рюриковичей – Олега, Ольги, Игоря и Святослава – подвергались лишь незначительным исследованиям, так как само количество их изображений крайне невелико.
Наиболее близким аналогом найденного знака является печать Святослава Игоревича, обретенная при раскопках древнейшей Десятинной церкви в Киеве, которая имела изображение грубого двузубца, направленного высоко вверх, с коротким отрогом книзу и крестом между рожек. Последний невольно заставляет задуматься о том, а не миф ли приверженность Святослава к язычеству? Так как едва ли язычник ставил бы на своей печати крест. Да и зная своенравный характер Ольги, не верится, что она не воспитала своего сына христианином. Не ясна и семантика двузубых боевых вил, так как подобного оружия на Руси не было, хотя в наших землях, заселенных в то время финно-уграми, они как раз и использовались как оружие. Примечательно, что их находки были сделаны в погребении местных вождей. Но это не исключает того, что они именно тут являлись символом власти. Вообще применительно к Святославу допускается множество исторических заблуждений. Например, долгое время его называли первым князем со славянским именем. Хотя еще Татищев указывал на его скандинавские корни. В византийских источниках его имя записано как Сфендославос и происходит от соединения скандинавского имени Свен и со славянским княжеским окончанием «слав». Как и его предки, был он изначально Святославом Русским князем Новгородским, а затем, для продвижения на Византию, переносит свое княжение в Киев, по сути, завершив захват славянских земель русами-варягами. Заметим, что арабские авторы того времени четко разделяли славян и русов. Более того, «Повесть временных лет» очень четко повествует о походе Олеговом за 881 годом: «И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся Русью». Все это лишний раз раскрывает истоки нашей государственности, где русский – не национальная принадлежность, а выбор человека, посвятившего себя служению России. Вспомните, как, приходя на Русь, татары, литовцы и даже немцы становились русскими дворянами… И даже София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская стала великой российской императрицей, равной которой были немногие.
Исследования последних лет все больше показывают, что между Прикамьем и островом Готланд в раннем Средневековье существовал серебряный или меховой торговый путь, по которому сложился свой особый круг древностей и своя культура, коею те же арабы назвали Русь. Арабские путешественники описывают и три центра Древней Руси, один из которых, по мнению ряда ученых, мог быть у нас на Рязанщине. Все это, несомненно, восходит к истокам русской народности и истории формирования нашего государства. После прекращения потока арабского серебра на запад происходит трансформация Руси, появляется путь из варяг в греки, а русские князья уже в новом направлении расширяют границы своего государства. К этому времени относится данная подвеска.
Как она оказалась на средней Оке, мы можем лишь догадываться. Быть может, это был символ еще древних руссов, которые жили здесь в первом тысячелетии нашей эры, или же в своем походе на вятичей и булгар один из воинов Святослава обронил его на городище, как раз и погибшем в конце Х начале ХI века. Быть может, это был воин не Святослава, а Владимира и его воеводы Добрыни Малковича, которые также проходили здесь… Хотя, почему эта история должна быть обязательно трагичной… Может, один из дружинников полюбил мещерскую красавицу и подарил ей подвеску с княжеским знаком, чтобы защитить ее от врагов… Кто знает?
Тем не менее, эта новая находка является одним из древнейших изображений лично-родовых знаков русских князей. Она важна не только в масштабах района, области, но и всей нашей страны. И кто знает, может быть, именно она наряду с прочими ответит на вопрос: «Откуда ты пошла, земля русская?».
Александр Гаврилов,
директор Шиловского краеведческого музея