Это выставочный проект Московского музея анимации и телеканала Nickelodeon. В экспозиции представлены не только эскизы, зарисовки, фрагменты раскадровок к лучшим отечественным мультфильмам, но и кинофототехника, используемая для производства анимационной продукции.
Загадка нашей мультипликации
Мы оказались в числе первых посетителей выставки, и вместе с нами ее осматривал придирчивым взором весьма странный, на первый взгляд, персонаж. Он был словно выходцем с планеты Анимация, демонстрировавшим яркий мультипликационный имидж: от волос до кроссовок. Мы решили познакомиться с пришельцем поближе.
Он представился так:
– Мультик. Так прозвали меня телевизионщики. А вообще я – креативный директор Московского музея анимации Кирилл Владимирович Поликарпов.
Р.В. – Хорошо, товарищ Мультик, тогда несколько слов о вашей выставке.
М. – Вы знаете, я сейчас зашел в зал и понял, что это совершенно другая выставка. Я ее не узнал.
Р.В. – Почему?
М. – Атмосфера другая, у вас совершенно иной воздух. Когда я сюда приехал из страшно загазованной Москвы, мне здесь захотелось творить. Поэтому я эту выставку открываю для себя, как и для вас, вновь. Экспозиция в полном составе приехала из школы акварели Сергея Андрияки. Впервые за все годы существования советской, российской анимации такая большая выставка начинает гастроли по крупным городам России. И первый город – Рязань.
Мы хотим показать, как делалась мультипликация, как проходил довольно-таки сложный технологический процесс по производству мультфильмов. Зрители узнают, какой это был тяжелый труд: выполнялось огромное количество рисунков, над которыми работала целая армия художников.
Но самое удивительное, повторюсь еще раз, – такая выставка проводится впервые. Она поистине раритетная, на ней представлены уникальные вещи, сделанные не компьютером, а руками человека. Даже все спецэффекты делались вручную с помощью специальных фильтров.
Р.В. – Удивляют даже рисунки к фильму «Золушка», которые открывают выставку.
М. – А вы знаете, что все рисунки к «Золушке» были выполнены на бархате. Даже бархат применялся для того, чтобы сделать мультфильм. Вот это душа, это оживление материи было настолько необычным, что эти фильмы, спустя годы, помнят и любят зрители.
Р.В. – В чем же, по-вашему, загадка отечественной анимации?
М. – В ней есть особый аромат, некий шик. Ведь компьютер все живое убивает. Я не говорю, что компьютер – это плохо. Пришли новые, современные технологи, и мы уже не можем и не хотим повернуть колесо истории вспять.
Тем не менее, у многих нынешних мультфильмов нет того, что было у наших старых добрых картин, – души. И нашей выставкой мы хотели вернуть в отечественную анимацию эту важную составляющую искусства. И дай Бог – перенести в будущее. Естественно, с помощью творцов. Кстати, ими на выставке могут стать все желающие. Поэтому мы привезли в Рязанский кремль соответствующее оборудование, и под руководством самого настоящего режиссера каждый, кто хочет, может снять свой собственный мультфильм.
Р.В. – Если уж мы затронули в беседе тему современной анимации, то скажите, каким вы видите ее будущее?
М. – Сложный вопрос. Знаете, всегда хочется на него ответить шуткой. Но поговорим серьезно. Понимаете, российская анимация старше, чем советская, она берет свои истоки от Старевича и Алексеева. А они творили еще в начале века. Тому же Старевичу первый русский кинопродюсер Ханжонков рискнул и дал денег на фильм. А до визита к Ханжонкову Старевич ездил во Францию, на фирму «Патэ», где ему сделали ручкой. Впоследствии, замечу, сам Патэ приезжал в Москву за фильмами Старевича. Ну не смешно ли!
Я к чему это говорю? Нужна помощь и поддержка аниматорам и со стороны государства, и со стороны бизнеса. Только тогда можно будет сохранить те традиции и навыки, которые были заложены в советской мультипликации. И перенести их в наше, сегодняшнее время. В любом случае мастеров такого уровня, как Иванов-Вано, Хитрук, Норштейн, может быть, и стало меньше, но талантами русская земля не оскудела.
Вот у нас был такой молодой сотрудник. К сожалению, он уже не работает в нашей компании, его переманили конкуренты. Так он говорил: «Вы мне раскладушечку поставьте, и я готов работать с утра до вечера». Конечно, этот художник рано или поздно познает все секреты мастерства и сделает что-то свое.
Поэтому и важны такие выставки, как наша, могущие дать толчок талантливому человеку, чтобы люди посмотрели на это искусство со стороны и поняли: оно есть, никуда не ушло.
Как не принимали
«Чебурашку»
К словам товарища Мультика добавлю несколько своих воспоминаний, навеянных впечатлениями от уникальных экспонатов анимационной выставки.
В ее экспозиции – эскизы заслуженного художника России Леонида Шварцмана – автора незабываемого Чебурашки. В середине 90-х я познакомился с отцом-основателем объединения кукольных фильмов киностудии «Союзмультфильм» Иосифом Боярским.
И он подарил мне свою книгу «Литературные коллажи», в которой рассказал о времени и о себе. В том числе о работе в объединении, которое выпустило на экран более 200 кукольных мультфильмов. Среди них такие уже ставшие классикой ленты, как «Варежка», «Чебурашка», «Крокодил Гена», «38 попугаев», «Лиса и заяц», «Ежик в тумане»… Последний фильм на Олимпиаде мультипликационного кино в Голливуде был признан лучшим фильмом всех времен и народов.
Но особый жанр кинематографического искусства – мультипликация – был почему-то не в чести у тогдашних киночиновников. И практически любую картину, которая была не «рабом» реального образа, а передавала «душу» изображаемого, приходилось с трудом отстаивать и пробивать. Вообще, причины претензий Госкино к некоторым известным творцам сейчас даже трудно сформулировать, не говоря уже о том, чтобы их понять.
Например, долго в кинокомитете не утверждали сценарий Эдуарда Успенского для режиссера Романа Качанова «Чебурашка». Претензии сводились к тому, что нельзя принимать в пионеры непонятного зверька – Чебурашку! А принимая фильм Николая Серебрякова по сказке Бориса Шерина «Золоченые львы», чиновники предложили изъять из него слова о том, что сахар из-за моря возят, дабы не было намека на Кубу – тогдашнего главного поставщика сахарного песка.
И такие суждения высказывались о фильмах, ставших впоследствии классикой отечественного кинематографа!
Так, режиссер Качанов и художник Шварцман открыли тогда область современной сказки – удивительно реальной благодаря объемности и вещности кукольного фильма. Там легко и естественно, на равных, уживались взрослые и дети, звери и фантастическое существо – Чебурашка. Причем режиссер и сценарист Успенский сумели избежать поучений и дидактики и создали яркие и живые характеры – чудаковатые, наивные и до смешного серьезные.
По словам Иосифа Боярского, Николай Серебряков – родоначальник нового жанра в мультипликации: поэтической философской притчи, емкой и глубокой.
«У Серебрякова, – говорил патриарх отечественной анимации, – «сюрреализм» не в точном следовании теории сюрреализма, а в новом принципе построения образа – это сочетание до абсурда взаимоисключающих предметов».
А что касается компьютерной анимации, то сошлюсь на суждения киноведа Алексея Орлова, с которым беседовал на эту тему на последнем рязанском фестивале анимационного кино «ФЕСАН».
Так вот, Алексей Орлов говорил, что одной из главных проблем в современной анимации остается проблема создания живого человеческого характера. Большая часть электронных персонажей воспринимаются как призраки или выходцы из иных миров и измерений – настолько «чисты» их элементарные движения, настолько ровны и беспрерывны их шаги или взмахи крыльев. В отличие от компьютерной анимации, традиционная мультипликация выстроила свой персонажный мир – неповторимый, и в то же время – живой, чувственный, эмоциональный.
Кто победит в этом споре – кинематограф или эдакий компьютограф, покажет, естественно, время. Но так не хочется потерять на пути к неведомому веку того же Чебурашку и Крокодила Гену.