Если вы приедете в архив и скажете его сотрудникам, что хотели бы «покопаться» в документах и что-то узнать о своей родословной, вам наверняка ответят, что придется подождать: на первом плане в этой организации социально-правовые вопросы, а запросы генеалогические исполняются в последнюю очередь. Между собой работники архивов ворчат: уж больно много людей заинтересованы сейчас своим родословием. Казалось бы, волна интереса к своим предкам должна сойти, все знатные русские роды теперь по возможности изучены и поставлены их потомками на вид, чего еще-то искать? Но ищут, продолжают искать люди какие-то собственные корешки в общенародной истории, хотя, казалось бы, в наш сугубо практический век – какая от этого польза?
Оксана Агапкина, в недавнем прошлом студентка, а теперь экскурсовод, переводчик, ни о каком поиске не помышляла, жила себе тихо-спокойно… Но однажды (это было уже лет пять назад) к ее тете, врачу-педиатру Татьяне Олеговне Бадаржновой пришла пациентка с девочкой и сказала: «Здравствуйте, мой ребенок вторую неделю почему-то температурит, а пришла я к вам, потому что мы – ваши родственники». И показала в подтверждение книгу своего дяди, известного в советское время журналиста и писателя Николая Владимировича Димчевского «Фантом столетия». Это была первая попытка в написании родословной семьи, и в тексте удивительно многое в воспоминаниях родных оказалось точным. Но было и несколько очевидных расхождений. Однако девушка поняла самое главное: она и ее сестра Инна стоят на самой последней ступеньке родословной лестницы, которая, если подниматься по ней вверх, из нынешнего XXI века, проходя через семейства Бадаржновых, Мельниковых и многие другие фамилии, в XVII веке выводит к семейству священника села Срезнево Шиловского района Евсея Ивановича Срезнева. У него было шестеро сыновей, среди которых Иван – отец выдающегося ученого-слависта Измаила Ивановича Срезневского (таковой стала упоминавшаяся выше фамилия) и Аким, дядя Измаила и основатель своей ветви рода Срезневских.
Случись Оксане быть человеком непричастным к гуманитарной среде, может быть, имя Срезневского оставило бы ее равнодушной. А тут – впечатлило! Вспомнила она, что в школе учительница русского языка очень хорошо, с большим уважением говорила о Словаре древнерусских слов, который составил этот ученый. И потом надо обязательно иметь в виду: Оксана – сама представительница семейства, члены которого в силу генетических причин почти в равных частях представляют собой «словесников» (Оксана с Инной – переводчицы, владеют в той или иной мере тремя языками) и медиков. Работник архива даже пошутил на этот счет: «Ну, слава Богу, хоть одного в вашем роду настоящего мужика нашел – в солдатах служил».
К архиву Оксана обратилась не сразу. Сначала был незаменимый в нынешней жизни компьютер, благодаря которому девушка узнала многие «тайны» семейства Срезневских, ранее недоступные даже Н.В. Димчевскому.
Компьютер-то и выдал девушке, которая буквально загорелась срезневедческим поиском, что не где-нибудь, а в Рязани, в РГУ имени С.А. Есенина, имеется единственный в России музей академика И.И. Срезневского. Она пришла туда. Ей были рады. А директор музея, заслуженный учитель России Нина Васильевна Колгушкина стала для Оксаны добрым другом, помощником, наставником, научным руководителем и «не менее родным человеком, чем Измаил Иванович». За два месяца вместе с работниками Государственного областного архива Рязанской области они воспроизвели родовое древо Срезневских-Бадаржновых, составленное из 14 поколений и уже более 150 персоналий.
– О каких замечательных людях я узнала! – говорит Оксана. – К нашей линии относится, например, Василий Григорьевич Катинский, который построил в Срезневе церковно-приходскую школу. Его зять Николай Карпович Множин стал последним из представителей нашего рода, кто служил в церкви в Срезневе. Он преподавал в этой школе, и мне довелось увидеть запись его лекции о родном крае, которую он читал детишкам. Одна из глав лекции была посвящена Измаилу Ивановичу, и написана она тепло, по-семейному, и называл он его «Спасским богатырем». Медицинскую традицию, похоже, тоже заложил Измаил Иванович: в середине XIX века он хлопотал о зачислении в медицинский университет одного из сыновей Семена Акимовича, и затем обязательно в каждом из поколений нашей семьи кто-то стал принимать клятву Гиппократа. Самым ярким представителем династии врачей был Яков Симонович Бадаржнов, почти всю жизнь проработавший в Мосоловской земской больнице. Собственная слава пережила его на многие годы. Его внука, хирурга Алексея Дмитриевича Мельникова, унаследовавшего лучшие качества деда-врача, пожилые пациенты еще долго спрашивали: «Ты Симычу будешь внук?.. Ну тогда к тебе пойду».
Обо всем этом Оксана рассказывала недавно в областной библиотеке имени Горького на лекции, посвященной 205-летию со дня рождения Измаила Ивановича Срезневского. Это было ее первое публичное выступление.
– Волновались?
– Конечно. Боялась: послушают эти люди меня и скажут: «На этой девушке династия заглохла»…
– А если серьезно: что дало вам открытие такого количества родни?
– Изучение династии сводится не только к установке факта родства человека с семейством Срезневских, но и к тому, кем, каким он был. Я стольких удивительных, замечательных людей нашла и восхищаюсь ими не меньше, чем Измаилом Ивановичем. И всех их как бы ощущаешь за своей спиной! Это придает надежность, я этим счастлива.