Р.В. – Нателла Георгиевна, вы член творческой династии. Какое влияние на ваше творчество оказали дед, отец и дядя?
Н.Т. – Мой дедушка Моисей Тоидзе – живописец, один из учредителей Академии художеств СССР, ученик И. Репина. Увы, он ушел из жизни, когда мне было три года. Но у меня осталось его «репинское» расположение цветов на палитре. Когда я поступила в художественную школу, мне сделали замечание, что краски выжаты как-то странно. Я рассказала об этом отцу, и он улыбнулся: «Выбирай, ты выжимаешь краски либо как Репин, либо так, как сказали в школе». (Смеется.) Хотя, конечно, репинская палитра еще не означает, что ты будешь писать, как он! Я с детства лепила в мастерской своего отца, скульптора Георгия Тоидзе, а затем взялась за краски. Никто меня не контролировал. А дяде, знаменитому графику и автору плаката «Родина-мать зовет» Ираклию Тоидзе, я точила карандаши (улыбается). Он много работал, и я с удовольствием ему помогала.
Р.В. – Почему вы выбираете большой формат холстов?
Н.Т. – Они кажутся большими, пока чисты. А когда начинаешь работать, уже боишься, что не поместишься! Эти размеры мне удобны, а чтобы прорисовывать детали, я надставляю к кистям длинные ручки.
Р.В. – Как вам удается создавать на пленэрах, на улице такие масштабные полотна?
Н.Т. – На природе совершенно другое восприятие света и цвета, особые рефлексы на предметах. Это намного интереснее постановок с их статичной атмосферой. Пейзаж изначально подвижен, и мне кажется правильным работать с ним прямо на улице. Я писала в Костроме, Подмосковье и других местах. На этой выставке есть и рязанский пейзаж – «Мальвы» 2017 года. Надеюсь, что смогу чаще приезжать в ваши края и создавать здесь новые работы.
Р.В. – Раскройте, пожалуйста, секрет: чей замечательный пес присутствует на двух ваших полотнах?
Н.Т. – Я очень люблю собак, они всегда со мной рядом. Это мой лабрадор, его звали Фэстер. К сожалению, его уже нет с нами, но я рада, что успела его запечатлеть.
Р.В. – Кто ваши любимые художники?
Н.Т. – О, это большой список: Матисс, Серов, Врубель… Любой хороший мастер оставляет след в сердце. В юности я раз по пять в неделю бегала в Пушкинский музей, смотрела определенные работы и выискивала, как написано черное, как – белое… Это важная школа. Но повторить чужую технику все равно нельзя – она у каждого своя.
Р.В. – Есть ли современные молодые авторы, которые вам нравятся?
Н.Т. – Моя дочь – театральная художница, и к нам в гости часто приходят талантливые ребята. Выделять кого-то из них я сейчас не буду. Дай им Бог здоровья и работоспособности, и посмотрим, что из этого получится!
Р.В. – Было ли у вас когда-либо желание попробовать себя в иных жанрах и направлениях?
Н.Т. – Я считаю, что художник не должен ничего себе придумывать нарочно. Но стараюсь всегда ставить перед собой новые задачи. Не надо превращать работу в труд – важно, чтобы было желание и радость. Труд всегда заметен: если балерина на сцене покажет нам, как ей тяжело порхать и летать, у зрителей тоже исчезнет ощущение чуда.
Если же мы говорим о том искусстве, которое сейчас называется современным, могу сказать, что в начале прошлого века оно было таким же. Остались выдающиеся имена – к примеру, Владимир Татлин (живописец, график, дизайнер, театральный художник, один из родоначальников русского авангарда. Автор проекта Памятника III Интернационала – Р.В.). И после нынешней эпохи в памяти тоже останутся лучшие. А следование моде для художника – это легкомысленно и не очень-то удобно. Он должен просто выражать себя и показывать то, что интересно ему.
Выставка действительного члена Российской академии художеств Нателлы Тоидзе открыта в областном художественном музее до 4 марта. Подробнее об экспозиции и стиле мастера читайте в рубрике «Вернисаж» в пятничном выпуске «РВ».