Белорусская земля очищена от фашистской нечести. Наш путь – на запад. На пути водная преграда – река Нарев.
Немцы серьезно готовились к обороне на реке Нарев. Как показали аэрофотосъемки и агентурные данные разведки, на западном берегу подготовлены мощные инженерные сооружения, состоящие из двух глубоко эшелонированных полос. В первой полосе – траншеи полного профиля, сотни бетонированных колпаков для пулеметов, фаустпатронов. У среза воды – проволочные заграждения, минные поля. Оборонительный рубеж в настоящее время частями противника не занят, его должны занять отступающие части.
Перегруппировав свои войска, 65-я армия 27 августа 1944 года перешла в наступление северо-западнее города Брест, вдоль берега реки Буг. Справа наступал 18-й стрелковый корпус.
До реки Нарев было около 100 километров, половина этого пути занимал лесной массив, и только после его преодоления можно было рассчитывать на быстрый темп наступления.
Было принято решение: выбросить вперед подвижной усиленный отряд. В полосе наступления 18-го стрелкового корпуса дорог мало, танкам пройти трудно. А на участке наступления 105-го стрелкового корпуса был более выгодный путь для наступления для танков.
На рассвете 5 сентября танкисты одной бригады генерала Панова форсировали реку Нарев. Противник яростно сопротивлялся, подтягивал свежие силы, в разгроме отступающего противника принимали участие все дивизии 18-го стрелкового корпуса.
Во второй половине дня в прибрежном лесу, в пяти километрах от города Пултуск, сосредоточилась вся наша дивизия.
Вечером командир полка приказал мне проверить готовность батальонов к форсированию реки Нарев. Взяв с собой помощника, гвардии капитана Попова, я направился в расположение батальонов. Впереди расстилалось поле, засеянное пшеницей, выросшей выше пояса, зрелой, давно готовой к уборке. Темнело. Было тихо. Противник молчал. Неожиданно замелькали вокруг нас, как светящиеся мотыльки, трассирующие пули. Гвардии капитан Попов крикнул:
– Ложитесь! Немецкий пулемет! – В это время мне обожгло правый бок, я упал, проговорил: «Кажется, меня задело».
Гвардии капитан Попов подполз ко мне, достал медицинский пакет, быстро перевязал и помог сперва ползком, а когда добрались до безопасного места, подставив свое плечо, добраться до санитарной части полка.
Врач полка, гвардии капитан Топольян, внимательно осмотрел мою рану, сказал:
– Легко отделались, товарищ гвардии капитан, могло быть хуже. Разрывная пуля задела только ребра, думаю, можно ограничиться санитарной частью полка, дальше не эвакуировать. Как вы на это смотрите?
Артиллеристы 118-го гвардейского стрелкового полка обнаружили брод, переправились через реку, сразу развернули орудия на прямую наводку, открыли огонь по огневым точкам и контратакующей пехоте врага, расчищая путь стрелковым подразделениям дивизии, которые переправились через реку , прикрывая правый фланг армии.
114-й гвардейский стрелковый полк наступал на правом фланге дивизии, соседа справа не было, закрепился на достигнутом рубеже, соприкасаясь с противником.
В течение месяца мы создавали систему артиллерийского, минометного и пулеметного огня. Рыли траншеи полного профиля, строили блиндажи, землянки, устанавливали противотанковые препятствия: минные поля, проволочные заграждения, в то же время готовились не только к прочной обороне, но и к наступательным боям.
Командный пункт 114-го гвардейского стрелкового полка был выбран и оборудован в километре от переднего края обороны. Построены блиндажи в четыре наката, вырыты траншеи, окопы, щели глубиной до двух метров, замаскированы под вид местности.
***
В одну ночь фашистские танки тихим ходом, не открывая огня, неожиданно подошли к нашим позициям, начали утюжить наши траншеи гусеницами. Завязался ночной бой с танками противника. Солдаты не дрогнули, пошли в ход противотанковые гранаты, бутылки с горючей смесью. Гвардии подполковник Ясинов в это время находился в первом батальоне.
На командный пункт полка прибыл заместитель командира дивизии гвардии полковник Афанасьев, ходивший всегда с дубинкой, шла молва, что кое-кто испытал ее удары на своей шкуре. Начальника штаба полка гвардии капитана Попова срочно вызвали к радистам. Гвардии полковник Афанасьев приказал связисту вызвать первый батальон, чтобы выяснить сложившуюся обстановку. Телефонную трубку взял гвардии подполковник Ясинов.
– Доложите обстановку.
– Какая обстановка! Немецкие танки утюжат наши траншеи, давят солдат! Держать оборону не можем! Необходима срочная помощь огнем и живой силой! Или...
Гвардии полковник Афанасьев перебил его:
– Прекратите панику разводить, возьмите себя в руки! Мне кажется, что вы не помогаете командиру батальона, а мешаете ему руководить боем.
Он тут же позвонил мне на НП, потребовал доложить обстановку.
– Обстановка тяжелая, ведем бой с танками и пехотой противника. Два танка подбиты, личный состав батальонов на своих позициях, фашистов не пропустим, занимаемый рубеж удержим...
Когда начальник штаба гвардии капитан Попов возвратился от радистов, гвардии полковник Афанасьев спросил его:
– Скажи мне, начальник штаба, у твоего командира стальные нервы?
– А в чем, собственно, дело, товарищ гвардии полковник?
– Один кричит в телефонную трубку: погибаем, все пропало! Помогите! Другой – спокойно докладывает об одной и той же обстановке, что ведут бой с танками врага, уничтожают их. Вот так, начальник штаба, мотай себе на ус!
Позднее начальник штаба полка гвардии капитан Попов рассказал мне о разговоре по телефону гвардии полковника Афанасьева с гвардии подполковником Ясиновым, а затем со мной.
На плацдарме идет тяжелый бой, дежурный доложил мне: «Прибыл офицер, просит принять его». Я разрешил. В блиндаж входит молодой лейтенант, по обмундированию видно, что только из училища, докладывает:
– Товарищ гвардии майор! Лейтенант Савченко прибыл в ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы с группой пополнения молодых солдат в количестве 20 человек.
Я приказал построить солдат и доложить мне. Лейтенант ответил:
– Не могу построить, солдаты все разбрелись, я не знаю куда.
Я посмотрел сурово на него, резко произнес:
– Как разбрелись? И вы не знаете куда? Они что, овцы? Вы же офицер, прибыли на фронт и по пути растеряли доверенных вам 20 человек солдат. А что же будет в бою, как вам доверить взвод? Разыскать и через час доложить мне лично!
Лейтенант Савченко и глазом не моргнул, нахально ответил: «Разыскивать солдат не собираюсь». Я вспылил, побагровел от такого ответа и четко произнес:
– За отказ выполнить приказ старшего начальника на фронте, в боевой обстановке, я вас расстреляю без суда и следствия, как предателя! Срочно вызвать дежурного офицера, арестовать лейтенанта!
Лейтенант побледнел, заикаясь ответил:
– Есть разыскать и построить солдат! – пулей выскочил из блиндажа.
Присутствующий при нашем разговоре адъютант командира полка, лейтенант Погорелый, проговорил:
– Товарищ гвардии майор! А в гневе вы страшный человек. Я испугался, что вы сейчас расстреляете молодого лейтенанта!
Но до этого не дошло, лейтенант выполнил приказ.
В 7 часов утра 4 октября 1944 года противник, после часовой артиллерийской и минометной подготовки, нанес мощный удар по центру плацдарма при поддержке танков и штурмовых орудий.
Фашистам удалось рассечь дивизии 105-го стрелкового корпуса и вынудить их отойти на вторую линию обороны, они планировали мощным бронированным ударом с ходу прорвать центр нашей обороны и выйти к реке Нарев, затем уничтожить по частям наши войска, ликвидировать Наревский плацдарм.
Жаркий бой продолжался, наши войска сражались мужественно. К 10 часам утра немцам удалось прорваться ко второму рубежу нашей обороны. Кругом стоит грохот разрывающихся снарядов и мин, пулеметные и автоматные очереди, смрад, гарь, дым, закрывающий поле боя.
Противнику не удалось с ходу прорвать нашу оборону, наступление его было остановлено огнем артиллерии, минометов, тяжелыми танками и самоходными орудиями. Несколько танков горело, остальные отошли на исходные позиции. После этого противник предпринял еще несколько атак, но безуспешно.
Наше Верховное командование и командование фронта придавали большое значение Наревскому плацдарму – он был трамплином для броска наших войск на Берлин. Это хорошо понимали немцы, поэтому принимали все меры, чтобы ликвидировать плацдарм.
Утром противник нанес новый удар, на этот раз по левому флангу войск, обороняющих Наревский плацдарм, но успеха не добился.
В 17 часов на участке прорыва противника войска 105-го стрелкового корпуса произвели мощный артиллерийский налет, перешли в наступление, немцы не выдержали, отошли на свои исходные позиции, оставили на поле боя несколько подбитых танков, штурмовых орудий. Наши войска восстановили свою систему обороны.
Закончился второй день боев на плацдарме.
***
6 октября в три часа утра немцы перешли в новое наступление. Прут вперед психической атакой, пьяные, ничего не разбирая, прямо под разрывы наших снарядов и мин. Все атаки немцев захлебнулись.
Сражение стихло сначала в центре, а затем и на левом фланге. Сутки фашисты молчали. Взятые в бою пленные показали, что к ним прибыло пополнение из Прибалтики – 19-я танковая армия. 8 октября, в 8 часов 30 минут, после часовой артиллерийской подготовки, фашисты возобновили наступление на нашем правом фланге, против 18-го стрелкового корпуса. С рассвета и до позднего вечера шли напряженные, тяжелые бои. Натиск немцев отражали 37-я гвардейская и 69-я стрелковая дивизии.
На первый батальон 114-го гвардейского стрелкового полка наступало 25 танков и до двух батальонов пехоты. Отдельные танки прорвались на первую линию нашей обороны, начали утюжить траншеи. Гвардейцы не отступили, вели бой с танками врага гранатами и бутылками с зажигательной смесью, уничтожили до 10 танков. Пехоту отражали пулеметчики и автоматчики, было уничтожено до двухсот солдат и офицеров фашистов. Много немцев подорвалось на минных полях. Неся большие потери, танки врага отступили.
Наступил вечер. Бой затих. Немцы отошли на свои исходные позиции. Темная ночь поглотила все поле боя. Этот день был переломным. На фашистов надели «смирительную рубаху».
Приводим в порядок поредевшие подразделения полка, восстанавливаем систему обороны: меняем огневые позиции пулеметов, минометов и орудий прямой наводки, пополняем боеприпасы, переправляем на восточный берег реки раненых, готовимся к встрече противника.
Противник пытался наступать 9 и 10 октября, но его наступательные действия не представляли для нас серьезной опасности. Хорошо поработал наш ИПТАП (истребительный противотанковый полк) и авиация. Авиация противника на переднем крае не появляется, полное превосходство нашей авиации в воздухе.
13 октября получен приказ: сдать рубеж обороны частям генерала Макеева, 37-я гвардейская, Речицкая, дважды Краснознаменная, орденов Суворова, Кутузова стрелковая дивизия, отводится во второй эшелон армии, на восточный берег реки – на отдых. Приводим в порядок подразделения, пополняем личным составом, получаем все необходимое для жизни и боя. Проводим занятия с молодым пополнением, готовим подразделения к новым боям.
114-й гвардейский стрелковый полк расположился в районе населенного пункта Азово. Противник утихомирился, обстрелы тылов ведет редко. Погода стоит переменчивая: то дожди идут, то солнце выглянет, напоминая летние деньки. Здоровье мое улучшается, идет на поправку. Мечтали немножко отдохнуть, но не пришлось, снова на плацдарм, на свое прежнее место.
Наступила настоящая осень. Идут дожди, грязь, слякоть, окопы залиты водой
18 октября прибыл новый командир полка, гвардии подполковник Прокопенко. Волевой офицер, с большим боевым опытом, резкий, самолюбивый. Трудно сейчас сказать, как мы с ним сработаемся.
С 21 октября идут жаркие бои. На пятый день напряжение немного спало, имеются потери, погиб в бою гвардии капитан Соловьев.
Ночью 24 октября к правому соседу перешел немецкий унтер-офицер, который сообщил: «В полку зачитали приказ: «Держать жесткую оборону до подхода свежих сил, чтобы затем мощным ударом ликвидировать Наревский плацдарм русских».
Командуя временно
114-м гвардейским стрелковым полком на плацдарме, провел две боевые операции, которые надолго останутся в памяти, особенно бой под кодовым названием «Топор» (название рощи по конфигурации) по улучшению и расширению плацдарма.
На плацдарм были переброшены свежие соединения, уплотнили части, стоявшие на первой линии обороны. 19 октября наши части перешли в наступление при поддержке танков, самоходных орудий и авиации. Противник отступил. Плацдарм был расширен по фронту и в глубину почти вдвое.
Прошел 1944 год, год освобождения родной земли от фашистских захватчиков! Наступил долгожданный 1945 год, последний год – год разгрома ненавистного врага.
Усиленно готовим солдат в поле, на тактических занятиях: наступательным действиям в овладении населенными пунктами, ведению боя в городе, действию штыком, прикладом при штыковой атаке. Личный состав полка находится в постоянной боевой готовности...На плацдарме заняли в обороне свой рубеж, ждем сигнала.
4 января 1945 года, в 21 час 35 минут войска на плацдарме перешли в решительное наступление. За восемь дней наступательных действий продвинулись вперед до 100 километров. Больше Наревского плацдарма нет. Освободили несколько городов и населенных пунктов.
Успешно наступают Украинский и Белорусские фронта. Наш фронт громит фашистов в Восточной Пруссии – на землях Германии. Пусть фашисты смотрят, как горят и рушатся их города и села. Расплата наступила.
Александр Рябцев,
ветеран 37-й гвардейской,
Речицкой, дважды Краснознаменной, орденов Суворова,
Кутузова и Богдана Хмельницкого стрелкового дивизиона
Фото военного фотокорреспондента
Михаила Савина
из фондов Рязанского историко-
архитектурного музея-заповедника